Я опустила руки и убрала ножи за пояс. Кинув мимолетный взгляд на девушку, я удостоверилась, что она стоит на месте, не вмешиваясь в наш бой. Она просто наблюдала за всем происходящем с веселой улыбкой — это было пугающе. Я вернула взгляд к уже приблизившемуся сопернику и встала в оборонительную позицию. Парень напал без раздумий, я не успела увернуться от его кулака, который прошелся по моей скуле. Искры посыпались из моих глаз, но я устояла на ногах и даже умудрилась увернуться от его второго удара. Я не могла наблюдать за Эйтором, но слышала глухие удары и вскрики с его стороны и переживала за него.

Прихвостень продолжал на меня нападать. Я пока только защищалась, изучая его тактику боя, но таковой не было: он просто наносил мне удары раз за разом. Я едва успевала ставить блоки после очередного его нападения. Я пригнулась и нанесла ему удар в район печени (Эйтор учил меня бить по органам, он утверждал, что такие удары намного дольше выводят человека из строя, чем простые по поверхности тела). Парень согнулся пополам и тяжело задышал. Я не упустила шанса и, схватив его за волосы, ударила лицом о свое согнутое колено. Из его носа брызнула кровь, и он взвыл, закрывая лицо руками. Неожиданно он отвел одну руку от своего лица и выхватил из кармана ножик—бабочку. Взмахнув им, он раскрыл лезвие ножа и бросился на меня, целясь мне в сердце. Я среагировала моментально: присев и приподняв штанину, я выхватила нож из своего носка. Все произошло быстро: я всадила нож сначала ему в живот, а затем, вытащив, снова воткнула — на этот раз в его сердце. Он замер, а через секунду с глубоким выдохом рухнул у моих ног.

Я посмотрела на девушку: она все еще стояла в стороне и скучающе за всем наблюдала. Эйтор уже дрался только со здоровяком, второй прихвостень лежал в луже собственной крови, его обнажённый меч и бита валялись в стороне. Противник Эйтора не уступал ему в силе и проворности, но Эйтор нанес ему больше повреждений, в то время как у самого едва была разбита губа и рассечена бровь. Девушка наблюдала за их дракой с самоуверенным видом, она не сомневалась в победе здоровяка. Но вот мгновенье, и Эйтор ударил ножом в горло здоровяка. У того в неверии широко распахивахнулись глаза, и он попытался втянуть воздух. Но у него не получилось, раздались лишь хрипы, его грудь залила кровь, и он упал на землю, все еще пытаясь вздохнуть.

Девушка вскрикнула, но не двинулась с места. Я посмотрела на нее: она не отводила глаз от Эйтора, потом перевела взгляд на меня. Ее лицо исказилось от боли потери, в глазах полыхнула ненависть. Она подняла руку с ножом и кинула в меня. Я дернулась в сторону, но не успела — нож попал мне в бедро. Не смертельно, но очень больно, я опустилась на землю, тяжело дыша и пытаясь сдержать наворачивающиеся слезы. Эйтор кинулся к ней, в секунду скрутил и связал ей руки за спиной ее же рубашкой, которая была одета поверх футболки. Он незамедлительно подошёл ко мне и опустился на колени. В моем бедре все еще торчал нож: сама его вытащить я не осмелилась. Эйтор обхватил рукоять ножа рукой и поднял на меня взгляд:

— Я выну его, хорошо? Обещаю, я сделаю это быстро. Готова?

Я кивнула закусывая губу, он, не отводя взгляда, резко выдернул нож. Я вскрикнула, к горлу подступила тошнота. Эйтор обнял меня и прижал к своей груди:

— Вот и все, малышка, все хорошо. Как ты чувствуешь себя?

— Нормально. Больно, но жить буду.

Эйтор, кивнув, плавно поднялся, приблизился к телу одного из прихвостней и поднял самурайский меч. Вернув его в ножны, он перекинул шнурок от футляра меча через плечо и вернулся ко мне. Кажется, ему этот меч приглянулся.

Девушка наблюдала за нами молча. Эйтор присел передо мной на корточки:

— Готова идти? С тобой точно все в порядке?

— Да, все нормально. Рана небольшая, заживет как на собаке.

Позади Эйтора раздался хриплый смех связанной девушки: