По мере продолжения ритуала в атмосфере произошел перелом. Все меньше предметов поднималось в воздух, все реже подвергались они атакам, и все большее количество существ покидало подвал. Аделина, а вместе с ней и Грэг поняли теперь, для чего Чаду понадобились открытые окна. Изгоняемой нечисти надо было куда-то убираться. Наконец воцарилось спокойствие, устроенный погром улегся, в помещении вновь стало легко дышать.

– Может быть, мне кто-нибудь объяснит, что все это значит, – сказал Грэг, в общем-то уже понимая, что к чему.

– Темные силы опять решили позабавиться, – насмешливо, как будто минуту назад и вовсе не рисковал жизнью, пожал плечами Чад.

– И как часто вы им таким образом вечеринку срываете? – спросил Грэг, теперь уже обращаясь к Аделине.

– Такую как сегодня, не так часто, – ответил за нее Чад.

– Познакомься, это Чад, – представила друга Аделина.

– Я догадался, – хмыкнул Грэг.

– Рад наконец встретиться, – протянул тот руку.

Отвечая на пожатие, Грэг изучающим взглядом оглядел ненамного старше себя мужчину. Он старался определить, какие отношения связывают его и Аделину.

– Не волнуйся, я тебе не соперник, – почувствовав недоверие, проговорил тот, – я ее друг.

– Странно, что она мне о тебе ничего не рассказывала. Хотя похоже, это не единственная новость сегодняшнего дня, – отозвался он.

– Грэг, я несколько раз пыталась объяснить тебе, но ты каждый раз отказывался меня слушать, – сказала Аделина, – я сожалею, что ты узнал все таким образом.

Сердце ее заныло от сознания того, что это ее последний день с Грэгом. Ни один из ее прежних парней даже близко не сталкивался с тем, что пришлось лицезреть ему. Им хватало лишь пару фраз о том, что она иногда видит призраки людей, чтобы они обернулись в бегство. А тут такое. Ей было от души жаль и себя, и Грэга. Она не только позволила себе любить, что в ее положении было абсурдом, но и еще и разрешила ему влюбиться настолько, что он сделал ей предложение. Комок встал в ее горле, и она с трудом сдерживала слезы.

– Что ж, сама виновата, что допустила всему зайти так далеко. Как долго я надеялась скрывать от него правду? – с горечью подумала она.

– Прости меня, – только и произнесла она.

– За что? – спросил Грэг.

– За то, что не рассказала тебе о своих сверхъестественных способностях и том, что вижу усопших людей. О том, что постоянно связана с потусторонним миром и служу ему тем, что помогаю затерявшемся душам идти к свету. О том, что у нас с Чадом своя компания по изгнанию самых разных представителей темной стороны, в которых большинство людей даже не верит.

Чад поочередно смотрел то в сторону Аделины, то в сторону Грэга. Он чувствовал, что назревают разборки, становиться участником которых ему не хотелось.

– Э, я, пожалуй, пойду, – сказал он, наспех собирая все свои причиндалы, – не люблю драм и женских слез. Мне это ни к чему.

Он сочувствовал Аделине, потому что сам не раз бывал в подобной ситуации. Оставаясь в одиночестве, он не позволял себе влюбляться только из-за того, что не хотел испытывать боль неизбежной разлуки. Он давно пришел к выводу, что невозможно найти женщину, которая бы спокойно относилась к тому, чем он занимается, и принимала его без предубеждений.

– А я тебя предупреждал, – со вздохом сказал он ей и, не попрощавшись, вышел.

– О чем он тебя предупреждал? – спросил Грэг.

– О тебе.

Аделина со вздохом присела на плиту. Терять было нечего. Она могла теперь говорить с ним начистоту.