Полнолуние любви Том 1 - Ана Морецон, Рикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

«А теперь припёрся жить на мою улицу, будто мало здесь неудачников и бедняков. Соглядатай несчастный», – вот о чём думала Мерседес, расчёсывая жёсткой щёткой свои прекрасные пепельные волосы.

– Эго хорошо, что ты одна, – сказал Тулио. – Я могу сказать тебе всё начистоту.

– Валяйте, – небрежно бросила Мерседес, не оборачиваясь от зеркала.

– Ты стыдишься своей матери, а ведь она тебя кормит и одевает. Пускай это для тебя ничего не значит. Но ведь твоя мать незаурядная, талантливая женщина, неужели ты не видишь этого?

– Нет, не вижу.

Тулио побледнел от её хладнокровной наглости, но справился с гневом.

– Ну что ж, это можно понять… потому что сама ты – ничтожество, а главное свойство людей ничтожных не видеть, не понимать и даже презирать достоинства других людей. Им проще жить, если доказать себе, что вокруг тоже людишки так себе, это и называется отсутствием благородства. У тебя есть амбиции, но вместо того, чтобы направить их на достойные дела, ты всё вокруг превращаешь в гадость.

– А кто вы такой, чтобы читать мне нотации? – Мерседес говорила спокойно и раздельно. – Вы – обмылок жизни, проживающий в двух жалких комнатах. Кто ваши дети? Притрехнутый Лоуренсо и Ким, связавшийся с хулиганьем.

– Я мог бы жить и в лучшем мест… – Тулио осёкся, он почувствовал, что защищается перед этой дрянью. – Ты мозглячка, способная лишь задирать подол.

– Нет, я способна любить, а ваша жизнь ничтожна, ничтожна, ничтожна, и вы знаете это, вы опустились на дно, а я хочу вырваться с этого дна, я не хочу стать придурковатым чучелом, как моя матушка, которую вы пришли защищать, потому что хотите…

– Замолчи! – Тулио замахнулся, но его остановил окрик Женуины, стоящей в дверях.

– Тулио, я слышала, что ты говорил Мерседес. Это ужасно!

– Прости меня, я был в гневе, а гнев…

– Мерседес права.

Тулио онемел.

– Да, да, – права. Она познакомилась с богатым и благородным юношей, и такое чучело, как я, конечно, никуда не годится.

– Женуина, послушай, что ты говоришь! Неужели ты не видишь, что происходит?

– Не надо вмешиваться в чужую жизнь, Тулио. Занимайся своими детьми. У Лоуренсо нет невесты, Ким действительно связался с плохими парнями. – Женуина говорила всё это как автомат.

Тулио смотрел на её усталое лицо, на погасшие глаза. «И эту женщину я люблю, – подумал он. – Я, видно, действительно сошёл с ума».

– Извини, Женуина, я больше не буду вмешиваться в чужие дела.

Он пришёл к себе, открыл любимую книгу, которую мог читать с любой страницы. Это были «Печальные тропики» Клода Леви-Строса, но строчки прыгали перед глазами.

Женуина вошла тихо и села в кресло напротив.

Тулио коротко глянул на неё и снова опустил глаза на страницы.

– Тулио, Мерседес права, – тихо сказала Женуина.

– Это я уже слышал.

– Нет, я о другом. Мне нужна твоя помощь.

– Как?! Ты же сказала, чтоб я не вмешивался в чужие дела, или я ослышался?

– Разве я тебе чужая? – Женуина сделала ударение на «я».

– Женуина, реши, наконец, чего ты хочешь…

– Помощи. Я больше не хочу ставить в неловкое положение своих детей. Я ужасно выгляжу, я не умею себя держать, не умею разговаривать. Я глупа, бездарна, необразованна. Помоги мне стать другой. Мне стыдно, что дети стыдятся меня.

– Они стыдятся твоей бедности? Надо им было выбирать другую мать. А ты просто несёшь, Бог знает что. Ты – замечательный человек. Оставайся такой, как есть.

– Нет, я хочу быть такой, какой хотят меня видеть дети. Ты умеешь читать мои мысли, объясни, почему я будто плыву против течения, так мне тяжело, так я страдаю.

– Женуина, а разве моя… разве я ничего для тебя не значу?

– Я готова учиться. История, математика, этикет, как одеваться, как ходить, как вести разговор: «Как дела? Как здоровье? Очень приятно…» Перепиши мне красивым шрифтом на белой бумаге… Почему ты молчишь? Ты плачешь? О ком? Обо мне?