Мой папа самый лучший - Саша Ройс (2021)

Из ванной комнаты я вышла в глухой бело-розовой пижаме, хотя на дворе летняя безмятежная ночь.

Забралась под одеяло и развернулась попой к пустой половине постели.

Скорый сон мог избавить меня от неприятного разговора. Я же знаю, что Потемкин вернется к той теме. У него было достаточно времени, чтобы найти, что сказать. Только мне уже на это фиолетово. Я хочу спать и не планирую беседу, ни о каких Ксюшах!

И только я успела об этом подумать, как пришел Мирон. Глаза так и зажмурила. Никого не вижу, никого не слышу.

Он разделся и залез под одеяло.

— Ты спишь?

— Сплю, — отбиваю его вопрос лаконичным ответом.

— Поговорить не хочешь?

— Нет, — убеждаю себя, плотно прикрыв глаза.

— Ты должна понять, Лиза, что все произошло, когда я вообще не думал…

— Да я уже поняла, что вне работы ты редко прибегаешь к мыслительной деятельности, Мирон! Но ты не отчаивайся. Ложись спать. Утро вечера мудренее, — парировала я, снисходительно посмотрев на медведя через плечо.

— Чего?

— Того! Спи уже! — не стесняясь, прикрикиваю на него я и снова падаю на подушку.

— А ты не сильно обиделась, раз к себе не уехала, — размышляя вслух, с нескрываемым ерничеством заметил Мирон.

Что-о?

Вот козлик.

— Я же говорила, что у меня все по расчету! — с достоинством отвечаю я.

Легкий шорох.

Явно смотрит сейчас в мою сторону и соображает, что сказать.

— Стерва.

Мирон дергает одеяло на себя.

— Мужлан.

Не церемонясь, дергаю свой край одеяла.

Глава 22. Русское сафари

Лиза

Подняв рюкзак и опустив его обратно, в голове промелькнула мысль, что возможно я все-таки переборщила со всякими спреями от мошек и кремами от укусов диких гадов. Ассортимент был столь велик, что я даже не могла назвать точное число баллончиков и туб, находящихся у меня сейчас в шмотнике.

К черту!

Все равно не мне нести.

Усмехнувшись про себя, с сожалением отметила, как же я не хочу лететь на эту треклятую охоту!

Вот что там делать мне? Офисному работнику до мозга костей?

Ответ вполне логичен: «Ничего!»

Но меня берут.

Потому что так захотел ОН! Великий и могучий Мирон Романович! И потому что я должна присмотреть за малышкой Авророй, которой жутко не терпелось оказаться на настоящей охоте!

Прихоть?

Больше похоже на то. Но, а если у девчонки действительно способности быть этаким маленьким воином? Может, у нее сложиться карьера в женском спецназе? Интересно, а он существует?

Такие офисные мыши, как я, об этом могут лишь догадываться.

Между мной и Мироном вот уже несколько дней продолжалась выкрутасная война.

Выпендривалась я, а умилялся он.

Он позволял мне это делать, а я от его щедрости еще больше злилась.

Потемкин всякий раз высмеивал мои попытки подстроить и подогнуть его под себя.

Смешно?

Ладно.

Только я могу придумать что-то еще.

Наши отношения при Дарье Филипповне и Авроре были, как и прежде.

До ссоры.

То есть это я обиделась, а ему-то пофиг.

При семье мы миловались и даже позволяли себе нежности: поцелуи в щечку, объятия. Самый максимум, на что мог в таких условиях рассчитывать Мирон, это легкий поцелуй.

Просто в губы.

Даже любой диснеевский поцелуй тут нам даст фору!

Такие отношения Потемкин называл «на сухом пайке». С издевкой посмеявшись, заверил меня, что на таком «фастфуде любви» он продержится ровно три дня. А потом по его словам я должна была «держаться».

Три дня прошли, но держался он.

Я предполагаю, что Мирон просто решил что «раз гора не идет к Магомеду, то… она все равно к нему придет!»