Убежать от себя - Оливия Бини (2022)

— Почему же он ничего не сказал мне? — воскликнула я чересчур громко, но я уже сидела в машине.

— Ну, ты что же его не знаешь? Потому что он хотел, чтобы ты в себе не сомневалась. Он и мне запретил. Предпочитал, чтобы ты думала, что не было его, чем сомневалась в себе.

Какая глупость!

Это открытие привело меня в такое негодование, что мне потребовалась пара минут, чтобы успокоиться и выехать с парковки. В моей голове не укладывалось, что родитель выбирает в пользу формирования уверенности в себе и задвигает на второй план свои чувства к ребенку. Это казалось таким нелепым, таким неправильным.

Мне хотелось обсудить это с Ниной, но она была недоступна. А обременять Карло я не могла. Мне было немного стыдно использовать его в качестве психотерапевта. Он и так был в курсе многого обо мне, и кто знал, что думал на самом деле. И хотя вечером я ничего ему не сказала, все же он заметил, что в моей голове что-то происходит, но тоже не проронил об этом ни слова.

Он вообще был странный. Немного отстраненный, совсем не настроенный на близость. Не то, чтобы мне от него нужно было только это, но Карло как-то странно смотрел на меня, как будто решал какую-то внутреннюю задачу. В тот вечер мы сидели в его гостиной. Я на кресле, а он на диване, стоящем под прямым углом. Было без четверти девять. Я хорошо помнила время, потому что взглянула на часы на стене напротив. Карло неожиданно встал с дивана и пошел к себе в спальню, а когда вернулся, в руках у него были листы, напечатанные мелким шрифтом… Он попросил меня послушать его статью для одного издания, и я согласилась.

Вступление охватывало какие-то экономические понятия и рассказывало о бирже. Я попыталась вслушаться и уловить суть, и сначала это было довольно сложно, так как предмет статьи был для меня в принципе неинтересен. Но затем я сосредоточилась и начала ловить каждое слово. Когда Карло прочитал заключительное предложение своей статьи, я взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что длинная стрелка пошла на новый круг — было двадцать минут десятого. Неужели чтение длилось так долго?! О чем вообще говорилось в основной части? Я этого совершенно не помнила. Может, я вообще заснула?! Мне стало дико неловко, но Карло вел себя как ни в чем не бывало, поэтому я отмела эту идею, как не имеющую под собой никаких оснований. Хорошо, что еще мое мнение о статье не спрашивали, а то я вообще не знала бы, что сказать.

В среду вечером произошло то же самое. Снова диван и кресло, снова статья и снова я понимаю, что ничего не помню, а на часах пропали двадцать минут из моей жизни. Хотя в этот раз я помню, что мыслями улетела куда-то в детство. Может, я задумалась о своем? Скорее всего так и было.

А в четверг я ужинала с Йонасом. Он написал мне сообщение и пригласил встретиться. Я согласилась. Это был вечер без Карло, потому что у него были дела в университете. Я ничего ему не сказала, потому что не считала нужным.

Мы договорились, что я заеду за ним в восемь. У Йонаса не было машины, а толкаться в метро вечером мне совсем не хотелось. Он предложил сходить в паб, где, по его словам, делали потрясающие гамбургеры. Для себя я решила, что если и выпью немного пива, то только из бутылки, которую откроют при мне. Память о новогодней ночи, вернее следующем дне была еще свежа. Со мной не было Нины, а Карло понятия не имел, куда я поехала.

Паб в центральной части города оказался густо наводненным студентами. Шум стоял невообразимый: тут разговаривали, смеялись, кто-то умудрялся петь. Пока мы пробирались к свободному столику, я насчитала десять национальностей, которые смогла различить по внешним признакам. А сколько разных языков здесь можно было услышать на самом деле?! Рим, безусловно, тоже город, привлекающий студентов, но такого этнического разнообразия я еще никогда не видела.