Се ля Ви! - Соро Кет (2022)

– Да сколько можно себя жалеть? Сказал тебе, что мы вылезем без нее, мы вылезем!..

– Тебе легко говорить: ты переехал с епископом. А мне куда ехать? Отец меня вычеркнул, мать нашла невесту. Я делаю, что могу.

– Нет, не делаешь! Ты мог бы снять квартиру! Маленькую квартиру.

– Сам сними! – оборвал Филипп.

– Думаешь, я живу в келье-люкс с тремя ванными и гостевой спальней?

– Все это заварилось только из-за тебя.

Ральф стиснул зубы и покачал головой, словно пытался вытряхнуть из нее услышанное.

– Зачем я только снова с тобой связался?

– Вот именно, хороший вопрос. Зачем я связался с тобой?

– Чтобы быть уверенным, он не спит со мной и не спал, – напомнила я. – Ну, собственно, вас только это в жизни и волновало… Вы никогда не думали взять и сойтись открыто? Без баб? Зачем вам, вообще, нужны бабы?

– Для денег, дура, – буркнул Филипп и пальцем постучал себя по виску. – Мы хотим сидеть дома, ходить в салон красоты и заниматься саморазвитием.

Ральф рассмеялся и хохотал до слез, хватая оскаленными зубами воздух. Я тоже давилась смехом. Даже Филипп, в конце концов, рассмеялся. Видно, травка начала действовать.

– Твой идиот-фотограф продал твою задницу в рекламу капроновых чулок.

Я покраснела.

Фото уже неделю висели по всему городу, – задница, прикрытая посередине ступней и слоган: «В какое бы положение не поставила тебя Жизнь, наши колготки всегда помогут тебе сохранить лицо!»

То, что Филипп узнал меня, было невероятно.

Как именно? По заднице? По ступне?

– Я был уверен, что это ты! – воскликнул Ральф и дернулся, чуть не уронив бутылку.

– Иден взбесилась, как черт.

– А Иден-то как узнала?

– Пока я рассматривал, у меня встал и она устроила мне истерику. Сказала, что я извращенец и должен возбуждаться лишь на нее.

Я всхлипнула, отвернулась, стала сморкаться.

Приличные женщины запрещали своим мужчинам кучу всего, а те все равно хотели на них жениться. А я все на свете позволяла, ну… кроме порки. И все равно, была не нужна.

– Ты, че… Серьезно на нее возбуждаешься? – не обратив внимания, спросил Ральф.

Филипп окрысился.

– Ты свою Стеллу хорошо разглядел?

– Заткнитесь! – не выдержала я. – Оба!

– Тебе не противно было к ней прикасаться? После того, как ты на нее ссал? – игнорируя меня, спросил Филипп.

– Она казалась мне очень умной и увлеченной. Это больше, чем красота… Она говорила реально умные, потрясающие и очень точные вещи. Я был околдовал настолько, что даже не замечал, красива она или нет! Сколько раз толковать тебе?!

– Ничто не больше, чем красота, – ответил Филипп.

– Тогда зачем ты бросил Мисс Возбуждающие Колготки?

– Затем!

– Заткнитесь! – рявкнула я.

Филипп отвернулся, молча сделал глоток. Ральф тоже заткнулся и стал с преувеличенным вниманием гладить Герцога.

Не в силах смотреть друг на друга, мы смотрели на Штрассенберг.

Мы жили тут испокон веков, как золотые рыбки в аквариуме. В живой природе нам места нет. Мы все рождаемся здесь, живем, растем, умираем… И после смерти нас хоронят на этом месте. Мы не умеем жить за стенами этого квартала. Мы не умеем жить в том мире, где мы никто. Вот почему мы держимся друг за друга и всеми силами стараемся зацепиться в семье. Пока ты один из нас, тебя всегда накормят и пожалеют. Никто из Штрассенбергов никогда не будет брошен на произвол судьбы. Но если ты вдруг вообразишь, будто ты особенный и откажешься подчиняться правилам, тебя в мгновение ока выбросят за ворота. Обратно ты не войдешь. А на воле – просто подохнешь.

– Вы в курсе, что я буду второй женой вашего отца? – спросила я, громко высморкавшись в салфетку.

Судя по виду, они уже были в курсе.

– И что у нас с ним будет ребенок?..

На этот раз Филипп чуть заметно дернулся.

– Пришли себе корзину фруктов от моего имени, – прошипел он.