— Нет, — автоматически ответил он. — Я не связывался с отцом и не собираюсь. Следующий вопрос.

— То, что этот вопрос постоянно вас раздражает, вызывает у меня некоторую озабоченность.

Психолог что-то нацарапал в своем блокноте, используя то, что Ксавье называл тактической ручкой. Значит, этот человек был готов защищаться? Против мира или только своих пациентов?

Ксавье наклонился вперед и протянул руку.

— Жизнь портного скучна и однообразна. Хоть мне и нравятся сшитые на заказ костюмы, я никогда не придавал особого значения их созданию. И как бы мой отец ни убедил меня, что семейный бизнес — это только бумажная работа и маркетинг, я просто ненавидел поездки на ткацкую фабрику. К работникам плохо относились; а вышестоящие люди даже злоупотребляли властью.

— Вы бы могли все изменить, — предположил Уолтерс.

Ламберт отчаянно помотал головой.

— Я всегда работаю один, Док. И всегда работал. И всегда буду.

— Но вы неплохо сработались с Подразделением элитных преступлений.

— Спасибо. Я просто делаю то, что у меня хорошо получается, в чем я преуспеваю, и что вызывает во мне гордость при успехе.

Доктор сделал большой глоток, затем отодвинул блокнот, показывая, что он закончил с трудными вопросами. Это был стандартный набор действий, как выяснил для себя Ксавье.

— Диксон сообщил мне, что назначил вас на операцию с вербовкой.

Мужчина кивнул и взглянул на папку, лежавшую на столе.

— Просто скажите, что это не последняя моя работа, прежде чем меня снова бросят за решетку?

— С чего вы так решили?

Потирая затылок, Ксавье понял, что с него уже достаточно вопросов.

— Не знаю. Я провалил миссию.

— Тогда докажите свою ценность, приведя новобранца. Подозреваю, что с этим у вас будет прорыв. Увидимся через месяц. Или раньше, если понадобится.

* * * *

Хантер Диксон встретился с Ксавье после разговора с психоаналитиком и резко хлопнул его по спине.

— Ты все еще в деле, Ламберт. Я просто пораскинул мозгами и… Ты неплохо разбираешься в ювелирке и обладаешь всеми необходимыми навыками, чтобы вернуть пропавший камень. Что скажешь?

— Разве я могу отказаться?

— Просмотри досье. — Диксон похлопал пальцами по черной папке. — И держи его на всякий случай. Я дам знать, когда ты сможешь приступить к этой работе. А сейчас оставайся на связи с Кирсом. Мы передадим тебе все, что нароем на Блэквелла, а ты расскажешь нам подробней об этой Деверо.

— Не вопрос. Спасибо.

Покинув штаб-квартиру и прогуливаясь по прохладному бетонному полу подземной автостоянки, Ксавье пробежался по всем источникам, которые он мог использовать, чтобы найти пропавший алмаз. В зависимости от того, в чьих он руках, у него были разные варианты. Блэквелл вполне мог сбыть камушек. В Париже было полдюжины точек торговли краденым, которые были известны Ксавье. Но продать один-единственный бриллиант?

Кирс, поймав его практически на выходе, сообщил, что у алмаза была небольшая круглая огранка в пять карат. Цветовой рейтинг — H, значащий, что он был слегка цветным, но ни разу не был замечен в серебряной оправе. И все же, у алмаза были недостатки. А значит трудностей при сбыте быть не может, так как его ценность должна быть минимальной.

Это означало, что Блэквелл — если камень у него — вероятно, будет держаться за него, и когда он выяснит, что ожерелье было украдено, он, скорей всего, предпримет дерзкий план, дабы вернуть украшение. Мог ли он знать, что на поясе лазером выгравирована секретная информация? Он бы точно проверил. Человек, который участвовал в преступной деятельности, изображая белого воротничка, не пропустил бы ничего подобного, даже если бы его сильная сторона касалась другой сферы.