Воровка - Мишель Хауф

Ее блестящее синее платье засияло очень ярко, едва она послала воздушный поцелуй женщине в зеленом шелковом наряде и поблагодарила ту за что-то, чего Ксавье не услышал. Он, слегка кланяясь, шагнул вперед, и взял ее за руку, прежде чем она успела оценить его. Мужчина поцеловал ее теплую кожу — обвисшую и с пигментами из-за воздействия солнца.

— Enchanté! (с фр. — Какая встреча!) — произнес он. — Графиня, вы просто ослепили меня, — он протянул руку, дабы отвлечь ее внимание от оживленного бального зала, и заметил, что взгляд телохранителя уставился на них. Отлично. — Не откажете ли вы мне в удовольствии станцевать с вами?

Оркестр заиграл вальс Шопена.

— Mon cheri (с фр. — мой дорогой), вы мне льстите, хотя я думала о том, чтобы найти дамскую комнату.

Но несколько минут еще не прошло.

— Понимаю, — Ксавье наклонился и дотронулся до длинных сережек-висюлек, легко касаясь ее кожи. — Картье? — спросил он.

— Да, а что? — она дотронулась до шеи, где только что скользил его палец, и мужчина заметил, как женская грудь покрывается красными пятнами. — Откуда вы узнали?

— Я ювелир, — солгал он. Это была одна из его легенд. — Какое-то время работал в «Картье». Прекрасное место. Сапфиры привлекают внимание к вашим глазам, но явно проигрывают в сравнении.

Температура ее тела поднялась, стоило его запястью коснуться ее плеча. Кирс тоже это прочитал. Она полностью сосредоточилась на нем — его лице, его голосе, комплиментах, которые она получала часто и требовала, как кислород.

— Мне очень нравится это произведение. Да и вальс — мой любимый танец, — ответила женщина.

— Тогда я приглашаю, — он снова поклонился — величественно, очаровательно. И едва он поднял глаза, графиня, вздохнув, взяла его за обе руки.

— Только один круг, — произнесла она, когда он вывел ее на свет и они задвигались по залу. — Ох, какой же у вас легкий шаг, месье…

Проигнорировав ее намек на свое имя, Ксавье увлек женщину в танец, обнимая чуть ниже лопаток, тем самым поддерживая осанку, и шелест атласа и шелка начал гармонировать аж с самим оркестром.

Черная муаровая лента служила основой для алмазной нити — дань стилю восемнадцатого века. Ксавье счел это настоящей удачей. Если ему повезет, то и застежки не будет.

Герцогиня тоже неплохо двигалась, и они успели пройти лишь половину круга, когда Ксавье прошелся по спине, освобождая прядь волос, заправленных за ухом. Простое движение пальцев, чтобы развязать ленточку ожерелья. И сразу после этого он наклонился и прошептал по-французски:

— Я ослеплен вашей красотой.

— Назовите свое имя, и я последую за вами, — проворковала она.

— Нет-нет! — он покачал пальцем, заметив через ее плечо, что телохранитель словно лазером нацелился на него. — Моей жене вряд ли бы понравился подобный расклад.

Графиня надулась. Ксавье оттанцевал ее обратно к телохранителю, который, подбоченившись, ждал с оружием, как будто готовился к перестрелке.

— A revoir, ma jolie, — Ксавье поднес к губам руку графини и поцеловал ее. — Merci, pour la danse (с фр. — До встречи, моя милая. Спасибо за танец!).

Телохранитель выступил вперед. Унылые серые глаза бугая сузились.

— Простите, — обратился к нему Ксавье. — Я все понял, — и отступил, после развернулся, чтобы уйти, затерявшись в толпе.

Покинув бальный зал, Ксавье целенаправленно прошел в гардеробную, которую он заприметил по прибытии. Длинный флуоресцентный свет освещал ряд портмоне — некоторые из которых стоили столько же, сколько и бюджетные автомобили — цилиндры и даже трости. Прыщавый гардеробщик разговаривал с кем-то по телефону, скорей всего, с девушкой, судя по его мурлыкающему тону. Он стоял спиной к Ксавье; похоже, парня не проинструктировали касательно даже самых простых мер безопасности.