Стерва - Лаура Тонян

Тогда Аарон выпрямляется, и мысли, которые атаковали меня со вчерашнего дня, проносятся вихрем у меня в мозгу. Что, впрочем, не к добру. Я не знаю, что готовит для меня этот праздник, но я безумно надеюсь, что никто больше не разлучит меня с Сэми. Больше никто не посмеет.

Вместе мы заходим в теплое помещение. Здесь просто огромное количество цветов и растений, играет ритмичная песня Олли Марса, под которую пара цыпочек пританцовывает. В углу я вижу экс-мера; он общается со своими коллегами, они поднимают бокалы, чокаясь. Официанты разносят напитки и угощения. Один из них подносит нам шампанское, и Аарон берет два бокала, чтобы один передать мне.

– Рад тебя видеть, Джер, – знакомый голос звучит очень близко, и я поворачиваю голову.

К нам приближается мистер Джон Галлахер. Он протягивает мне ладонь, а потом и своему сыну, и мы с огромным уважением пожимаем ему руку. Разговор завязывается сам собой.

– Мистер…

– Просто Джон, – перебивает меня отец Аарона, неободрительно цокнув языком. – Так и не научил тебя за все эти годы, как обращаться ко мне.

Он смеется вместе с Роном, а я могу лишь скромно улыбнуться. И все еще чувствую себя неловко. Я, конечно, виделся с ним по приезду из Испании – и с Джоном и с его женой, однако у меня такое чувство, что сегодняшний вечер пойдет наперекосяк. Галлахер старший говорит что-то еще, чему я продолжаю сдержанно улыбаться и кивать головой в такт его словам, но потом он озирается в поисках кого-то.

– А моей невестки все нет, – отмечает Джон, на что Аарон спешит ответить:

– Они с Самантой переодеваются внизу, в подвальной комнате. Ты же знаешь, пап, женщины приходят в сапогах и пальто сюда, а поднимаются наверх в летних платьях и босоножках, – отшучивается друг, но это действительно правда.

Галлахер старший поджимает губы, соглашаясь. Он отдает рядом стоящему официанту пустой бокал, забирает с соседнего подноса полный, и, приподняв его вверх, желает нам хорошего вечера, после чего скрывается в толпе разодетых и хорошо пахнущих людей. Не знаю, в какой момент эта толпа расходится, или, может, я только сейчас замечаю в дальнем конце Сада Бриса в светло-голубом официальном костюме. Макензи держит на своих руках мою дочь. Она, такая маленькая и беззащитная, и он, подонок, прижимает ее к сердцу. Потом отодвигается и улыбается, глядя на нее, дергая за одну из двух длинных ее косичек. Аарон замечает, куда я смотрю. Друг кладет свою руку мне на грудь, удерживая от необдуманных поступков. Я знаю, что мои глаза горят, я же могу видеть, как он общается беззаботно с гостями, обнимая моего ребенка. Моего ребенка! Какого черта?! Он и так получил Сэми на свой день рождения! Отбросив руку Аарона, я все же продвигаюсь вперед широкими шагами. Во мне бурлит ярость и гнев, но я прячу все это глубоко внутри себя, потому что Брис не один. Свой самый наивный взгляд устремляет на меня Даниэль. Она хлопает радостно в ладоши, улыбается, показывая свои редкие зубки, и дрыгает ножками, чем привлекает внимание Бриса к гостю, который недавно появился в Саду, но который играет в его жизни немаловажную роль.

– Джереми! – девочка ахает и радушно приветствует меня, пытаясь выбраться из объятий Бриса, чтобы скорее попасть в мои.

Хорошее настроение Макензи рассыпается на куски. Естественно, я забираю у него ребенка, и он даже не пытается протестовать. Я поворачиваюсь сразу к его гостям: это – молодые девушки и парни, что с любопытством меня рассматривают. Наверное, они думают, какого хрена я забираю у Бриса дочь его девушки…? Да мне, в общем-то, плевать, о чем они размышляют.

– С днем рождения, – поздравляю я невесело Макензи.