Я подошла к нему, избегая смотреть на его наверняка рассерженное лицо. Когда он протянул руку к дверной ручке, я мигом выпрямилась и подняла голову – я не собиралась выглядеть, как побитая собака. Ибо я не была ни тимуриной собачкой, ни являлась побитой им. Дверь приоткрылась, и я, следуя за Тимуром, вышла наружу. Как я и ожидала, на нас уставились братья Тимура. Нет, конечно, сейчас они делали вид, что их это мало волнует, но у меня создалось явное ощущение, что минутами ранее эти мужчины говорили обо мне и Тимуре.

– Я отъеду, – сухо сказал Тимур, направляясь к лестнице.

Я пошла за ним следом, но стыд, подкатив ко мне снова, вынудил меня обернуться и извиняющимся тоном сказать братьям:

– Прошу прощения за беспокойство. Нехорошо получилось.

По лицам братьев поползло удивление.

– Ты не обязана извиняться перед ними, – обернувшись, рявкнул Тимур. Он взял меня за ладонь, и я осмелилась сказать:

– И все же, я всех вас побеспокоила. Не хочу мешать и быть лишней, – произнесла я, посылая мужчинам извиняющуюся улыбка.

– Да нормально все, Камилка, – первым отреагировал Ильнур, и я заметила, как Тимур послал ей ему убийственный взгляд. – Обошлось.

Я качнула головой, молчаливо показывая, что благодарна ему. Затем, подошла к Тимуру – он протянул руку, обхватывая своими обжигающими пальцами меня за локоть. Мы начали подниматься по лестнице, и тут же, на первом пролете, Тимур открыл запасной выход. Через секунды мы уже были на улице. Я чуть задрожала – ночной мартовский воздух был ощутимо прохладным, он безжалостно подкрадывался под тоненькую кофточку, что была на мне. Тимур это заметил, и сместил свою руку, обнимая меня за плечи, потом, тяжело вздохнув, стянул с себя куртку, накидывая ее на меня, и пьянящее тепло окутало меня. Я тут же впилась взглядом в кобуру, что висела сбоку у Тимура. Много вопросов вертелось у меня на уме, но я понимала – сейчас не самое лучшее время для разговоров.

Мы быстро пересекли охраняемую стоянку, на которой, помимо бмв, было еще 6 иномарок, и, наконец, сели в теплый салон машины. Я с наслаждением откинула голову на сиденье и, прикрыв глаза, потерлась щекой о ворот куртки Тимура, впитывая в себя аромат ее хозяина.

– Подарить тебе мою куртку? – самодовольно сверкнув глазами, вопросил Тимур.

Я, понимая, что меня подловили на этом интимном моменте, робко улыбнулась, отвечая:

– Нет, ты что. Это твоя вещь. Ты и так мне многое, что дарил.

Тимур завел бмв, и машина плавно двинулась с места. Железные ворота, издавая протяжный гул, открылись, выпуская нас наружу. Я заскользила усталым взглядом по темному небу – на нем сиял одинокий месяц. Ни звезд, ни облаков.

– И что же я тебе дарил? – Тимур послал мне задумчивую улыбку, и я тихо вздохнула – видимо, его настроение стало улучшаться.

– В прошлом году пакет с вкусностями, на днях – телефон, – я мечтательно улыбнулась, вспоминая, как мама занесла тогда мне, больной, гостинец «от друзей».

– И ты считаешь, это много? – Тимур вывернул на главную дорогу, увеличивая скорость.

– Не знаю как для кого-то, – я пожала плечами, – но для меня много. Почему-то общаясь с тобой, я часто ощущаю себя обогащенной, будто меня осыпали подарками. Ну, когда у тебя хорошее настроение, естественно. Когда ты злой со мной – эти подарки у меня словно отняли.

Тимур усмехнулся и покачал головой – я задержала на его красивом, мужественном профиле, взгляд, любуясь им и пытаясь понять – о чем же он думает.

– Есть хочешь? – поинтересовался Тимур.

Еда, это было последнее, что я хотела бы сейчас.