Чудачка - Диана Кацапова (2021)

«Бабочки в животе», говорите?! В Николь сидела как минимум пара пауков. Ядовитые, смертельно- опасные, они впивались в мою кожу во время поцелуя, прямо сейчас эти самые пауки выедали меня, впрыскивая смертельную долю яда мне в кровь. Ужасно, но ничего уже не поделаешь- этот яд уже давно во мне. Ещё с того момента, как я впервые в своей жизни увидела Нику.

Спустя минуты две я прижала к себе Николь ещё ближе, и запустила свою руку в её прекрасные русые волосы, которые к моему счастью были распущенны, и, простояв в поцелуе, замерев, ещё минут пять, мы отпустили друг друга.

Внутри меня бушевал раскалённый ураган, состоящий из бешеной саранчи, которая в агонии билась о мой живот. Тогда я поняла, что отныне люблю ураган. Любое буйство природы. Просто буйство…

Но вдруг за моей спиной кто- то закашлял. От страха моя спина похолодела и я почувствовала, как мурашки пробегают по моей коже.

– Чудачка…

– Олеся, это не наш одноклассник… я уверена в этом.

Обмолвившись несколькими словами, мы обе повернулись в ту сторону, откуда был слышен кашель. Волшебный «кокон», окружающий меня и Николь, разрушился. И я схватила Нику за руку, обомлев: перед нами стояла учительница. Моё сердце заколотилось с бешеной скоростью. Было ощущение, что от липкого чувства страха оно выпрыгнет из груди. И единственное, что я могла сделать- это стоять и молчать, опустив голову вниз.

Это молчание прервал голос моей Ники:

– Олесь, как думаешь, она всё видела?!– девушка вновь стала такой, какой была раньше.

Я лишь кивнула.

Учительница же подошла к нам вплотную, так, что я ощущала её дыхание и ровный ритм биения её сердца, отличный от того, как билось моё сердце. Я отрывисто дышала. Было ощущение, что едва воздух наполнит мою грудь- связь вмиг оборвётся. Я не могла собрать воедино все мысли в своей голове. На моём сердце, которое готово было выскочить при первой же возможности, был ожог, и я не знала, чем закончится история меня и Николь, но пока мы непрерывно глядели друг на друга, я всё ещё любила. Любила и не хотела бросать Нику. Это была моя вина, что учительница русского языка, Алевтина Георгиевна стояла над душой у меня и Николь. И я готова была пережить всё что угодно. Эти мысли делали меня смелее. Не в душе, а снаружи. Моё тело больше не пробивала дрожь, хотя воображение рисовало далеко не приятные картинки в моей голове. Я была уверена, что больше никто не видел моего волнения. И это делало меня твёрдой, как камень. Именно потому, что я почувствовала независимость, я наконец решила заступиться за Нику:

– Простите, мне нужно Вам кое- что сказать… Николь невиновна… я правда заставила её поцеловать меня… я пойду, куда Вам нужно… вот только… оставьте Нику, пожалуйста. Я сделаю всё, что угодно…

– ОЛЕСЯ!

Ника схватилась за мою руку. Её ногти впились в мою руку, но мне не было больно. Я волновалась за Николь, но никак не за себя. Удары сердца раздавались в ушах, а в глазах всё размывалось… и я знала, что меня не ждёт ничего хорошего, но безопасность Ники была важнее всего. Я любила её, и не хотела, чтобы она чувствовала боль из- за меня. И я не знаю, зачем, но я произнесла несколько слов, которые успокоили Николь:

– Чудачка, я скоро вернусь, милая.

Девушка отпустила меня.

– Ты что, думала, что она останется здесь?!– спросила Алевтина Георгиевна у меня, словно ей нравилось смотреть на мои мучения.

– Да… пожалуйста…– сказала я.

– Олеся, если ты того хочешь, то её наказание будет меньше, чем твоё. Но никак не исчезнет совсем. Вы обе- позорные и грязные девушки! Не смейте больше показывать своей ненормальности!

– Я знаю.– стиснув зубы, молвила я.

– Не дерзи мне.

– Куда мы пойдём?!– я ещё крепче сжала руку Ники.

– В кабинет директора, понятное дело! Возможно, и полицию вызовем за пропаганду, мои дорогие!!!