Чудачка - Диана Кацапова (2021)

Когда уроки закончились, я поспешила к Николь. Девушка сидела на своём стуле и глядела в одну точку невидящим взглядом. С каждой секундой, которая приближала меня к трём часам дня- во столько начиналась встреча в кабинете директора, моё сердце колотилось всё сильнее и сильнее, а здравый рассудок покидал меня. Но я не могла полностью отдать свой разум страху. Сейчас я шла к той, кто должен был быть рядом со мной во время всего этого опасного приключения, и я не могла подвести Нику. Вздохнув и попытавшись расслабиться, я потрогала возлюбленную за плечо.

– А? Что?

– Ника, ты помнишь, куда мы идём?!

– Не имею ни малейшего понятия.

– Позволь мне напомнить, что…

– А! Кабинет директора… химичка…– перебив меня, произнесла Николь.– Помню. Ещё двадцать пять минут. Может быть, посидим тут?!

– Нам нужно подготовиться.

– Какой- то план нужен? Я помню, какой план был у нас, когда мы шли в кабинет нашей учительницы по химии… и теперь это необратимые последствия. Я иду с тобой только ради тебя, понимаешь? Твоя смерть… я… не переживу этого.

– Я не умру. Наверное.

– Ради того, чтобы слово «наверное» исчезло из твоего словарного запаса, я и иду к кабинету директора!

– Не умничай.

– Я просто боюсь. Мне безумно страшно, я серьёзно… ужас словно сковывает моё тело… я перестаю дышать…

По щеке Николь покатилась слеза. От этого моё сердце словно сжалось в комок и ушло в пятки. Но то, что я волнуюсь или начинаю паниковать из- за страха Ники я, понятное дело, не показывала Николь. Вместо этого я просто вытерла слезу с её щеки и тихо, почти неслышно, произнесла:

– Ты со мной. Я не дам тебе испугаться.

– Ладно, идём уже. Время на исходе.– сказала Ника и поднялась со стула.

Я лишь молча кивнула. Мне ничего не оставалось, кроме как, крепко сжав руку Николь, пойти в сторону кабинета директора. Ника дрожащим голосом рассказывала мне про то, как же ей до одури страшно, но я её не слушала- ведь страх мой достигал пика, и, казалось, через секунду я попросту взорвусь. И, пребывая в этих ощущениях и эмоциях, я даже не заметила, как мы уже шли по узковатому коридору. Шумели ребята, разговаривали и флиртовали друг с другом старшеклассники- а я всего этого лишилась в один миг. Казалось, даже Ника меня больше не воспринимает как возлюбленную- и воспринимала ли вообще?! Как же странно то, что на моих глазах вновь слёзы, но не от страха, а от чего-то иного, неизвестного, возможно печального- но одно было точно: эти неизвестные чувства делали мне больно. Адски больно.

– Ты… плачешь?– спросила у меня Ника.

– Нет, я в порядке.

Молча мы прошли через два этажа к кабинету директора. Оттуда уже слышался взбудораженный голос химички и, казалось, послышится от нашей стороны едва заметный шорох- и случится то, чего бы ни я, ни Николь, точно не хотели бы.

От этих мыслей я крепко сжала в руках перочинный нож, дабы обороняться, если то будет необходимо- хотя я искренне надеялась, что мне не придётся этого делать. Подойдя к кабинету директора, я жестом позвала к себе Николь, разгуливавшую по коридору и напевающую какую-то песню. Она, очевидно, забыла одно важное правило- не издавать ни единого звука. Но я была уверена, что сейчас нас никто не услышал, и я решила не раздувать из этого скандал. Вместо этого я, нежно взяв Николь за руку, подошла к кабинету и прислонилась к двери, дабы весь разговор было лучше слышно. Ника повторила мои движения, вот мы вместе уже стояли , прислонившись ухом к двери, но пока что там, за ней, была мёртвая тишина. В этой тишине раздавались лишь стуки наших сердец, и мне с каждой секундой становилось всё страшнее. И больнее. Видеть, как моя Ника переживает и волнуется, было невыносимо.

Наконец я услышала какое-то копошение в кабинете. Я словно ожила, и мои уши стали улавливать каждый звук из комнаты. Волнения я уже почти не чувствовала, ибо все моё внимание было приковано к дрожащей Нике, а уши- к звукам из кабинета.