Чудачка - Диана Кацапова (2021)

– Пока что заболевшая девушка- Олеся Моукрайт, может не ощущать ничего особенного, но завтра её кожа станет мерзостно- зелёной, с огромными вкраплениями. Дальше кожа начнёт шелушиться, и лоскутки её будут отрываться. Но это будет безболезненно. На последнем этапе… ох, лучше бы Вы не спросили меня… она… кожа… а точнее, места, где оторвались те самые лоскутки кожи… они… будут кровоточить. В последний день девушка сойдёт с ума. В состоянии аффекта могут быть совершены серьёзные преступления, в том числе и самоубийство. Это уже будет не человек. Тварь. Все человеческие качества: любовь, привязанность, доброта, ненависть и страх будут полностью забыты заболевшей. Вместо этого будут только два желания: поесть и отомстить. Я не знала, что какие- то малолетние деградирующие ребята пойдут искать себе приключения! Простите…

– Ничего страшного. Мы найдём цветок и всё будет хорошо, правда. Я не дам тебе попасть в тюрьму. Для меня ты очень важна. Никто не узнает ни о чём.

– Погодите…

На секунду воцарилась тишина. Меня подставила в тот момент Ника. Казалось, моё сердце остановится прямо в этот момент… Николь… она… упала на пол. Естественно, падение издало характерный ему звук. Этот звук ударил по моим ушам. Голова страшно пульсировала. Я волновалась за Нику и, одновременно, за себя тоже. Казалось, что пройдёт ещё одна секунда- и никто нам не поможет. И я сама знала, что нужно бежать. Но меня парализовал животный ужас, и я не могла никуда ни идти, ни, тем более, убегать. Ника, по всей видимости, ощущала то же, что и я. Она плакала, и слёзы её ударялись на пол. Девушка зажимала свой рот руками, пытаясь вести себя сдержанно, но это было уже более чем бесполезно. Но я, в отличии от Ники, не плакала, а, наоборот, пыталась вести себя адекватно, пока мой здравый рассудок ещё не покинул меня. Тяжело дыша, я пыталась успокоить Николь, одновременно втягивая носом желанный воздух и прислушиваясь к каждому звуку из кабинета. Не знаю, понимала ли я в своём подсознании, что всё обернётся так, как говорила Алина, или же в порыве иного страха- страха за Нику, совсем забыла о том, что моя болезнь смертельна- это не было особенно важно для меня в тот момент, ибо я думала лишь о том, чтобы побыстрее убежать.

– Ника, Ника, не плачь…– промолвила я тихо, поднимая подругу с пола.– Мы скоро уйдём, обещаю тебе.

Девушка поддалась мне и уже через секунду стояла на ногах. Тихо всхлипывая, Ника прижималась ко мне, а я чувствовала её тёплые слёзы, и моё сердце сжималось от того, что я понимала, как моя подруга волнуется- но мне нужно было сосредоточиться на другом.

Нескоро, через минут пятнадцать, я услышала звук открывающейся двери. Казалось, я перестала дышать. Воздух не проходил в лёгкие. Я сделала то, чего не хотела- оттолкнула Николь от себя и тихо, почти не шевеля губами, промолвила:

– Беги.

Николь осталась стоять на месте. В мою голову ударило ощущение безысходности, и я, пытаясь не думать о том, как мне важно сейчас убежать и взять с собой Нику, готовила достойные аргументы, чтобы защитить если не меня, то, хотя бы, Николь.

В дверном проёме показалась голова директора. Химичка, словно не замечая нас, дрожа, вышла из кабинета. Быстро, словно вновь ожив, я быстро побежала к Николь. Девушка быстро взяла рюкзак, в то время как я, указывая на ближайший путь к выходу, бежала туда. Наконец и Ника догнала меня. Моё сердце бешено колотилось, ибо я слышала голос директора, звавший нас к ней. А я точно знала, что там, в кабинете, нет ничего хорошего.

И вот, когда я и Ника были в двух шагах от выхода, чья- та ледяная рука коснулась моей шеи, и мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять- Сюзанна догнала нас с Николь, и мы в западне.

– На выход. Быстро.