Вдруг на земле я увидела перепачканный кровью пистолет. Это было оружие моего отца. Я хорошо знала его, ибо часто расспрашивала его про работу в полиции. Этот пистолет должен был мне помочь. Я была не очень уверена в том, что не промахнусь- но мне нужно было попробовать… и я подняла оружие с земли.

– Хелен, если ты, трусиха, боишься, то…

Алина не успела договорить. Я… я выстрелила в её голову… женщина упала и издала предсмертный вздох. Я, будучи в нескольких метрах от директрисы и мёртвой химички, всё же смогла разглядеть, как из головы вытекает мозговая жидкость.

– ОНА ТУТ… ОНА УБИЛА АЛИНУ!

Проклятая директриса!

Женщина ринулась за мной, оставив цветок на его прежнем месте. Я же побежала. Отбежав круг и поняв, что директриса немного отстала от меня, я быстро побежала к цветку. Расцветший зимой Лютововый цветок ещё не потерял своей силы. Он гипнотизировал меня своей красотой и, казалось, что красивее цветов я больше не найду- но осознанность не покинула меня, и я, сорвав цветок, попыталась засунуть его в сумку. Но вдруг за моей спиной послышались шаги, и я поняла, что нужно бежать.

Сжимая цветок в руке, я побежала. Побежала, не чувствуя усталости. Слышались шаги, такие негромкие, но страшные до одури. Да, я боялась, что Сюзан догонит меня. Боялась так, как никогда раньше. Я пыталась остановить дрожь и не слушать сердце, ритм биения которого пугал меня. Пугал, ибо быстрота этого ритма достигла своего пика. И я, попав пистолетом в директрису, побежала ещё быстрее.

Остановилась я на тротуаре. Рядом стояла нужная больница. Едва не попав под машину, я пошла туда, еле волоча за собой ноги. Больница казалась мне спасительной, и я, всё также держа в потных ладонях цветок, пошла к кабинету доктора.

Не слушая никого и ничего, я зашла в кабинет, громко хлопнув дверью. Обессиленная, я села на стул и закрыла голову руками. Сегодня, казалось, я найду своё спасение, но я потеряла отца и… и убила двух женщин. Да, нехороших- возможно, даже очень- но… людей! Я убила двух человек! И я бы не могла простить себе этого. И я заплакала. Мне было стыдно жить, стыдно говорить и чувствовать… ведь у меня в голове была мысль о том, что люди, которых я убила, уже не смогут этого сделать никогда…

– Эй!

Голос доктора послышался совсем рядом. Протянув ему руку со сжатым в ней цветком, я опёрлась о спинку стула и протяжно вздохнула.

– Олеся, ты в порядке?!– доктор подсел ко мне на один из стульев.

Я отрицательно покачала головой.

– Скажи мне, что произошло?!

– Доктор, всё просто ужасно…– произнесла я.– Вы даже не представляете, насколько всё плохо!!! И хорошо, если не представляете…

Я закрыла лицо руками и тихо заплакала. Доктор успокаивал меня, наливая горячий чай, но я не слышала его слов. В голове путались мысли. Я не могла ничего сделать. Я хотела упасть в обморок и больше не открыть глаз. Я винила себя за всё- за то, что убила и за то, что убили одного из самых близких мне людей. Тоска и боль комом смешались в груди. Сердце разрывали когти чувства вины за содеянное. Впервые мне не помогали даже слёзы.

– Выпейте успокоительного.

Эти слова доктора я услышала прекрасно. Открыв глаза, я молча выхватила из рук мужчины таблетку и быстро проглотила её.

– Как Вы себя чувствуете теперь?!

– Нормально.– солгала я.– Через сколько будет готово противоядие?!

– Дня три пройдёт- и Вы будете здоровы.

– Обещайте, что сделаете эту вакцину.

На моих глазах вновь появились слёзы.

– Обещаю, Олеся. Я Вас не подведу.