Тело на продажу - Элли Лартер (2022)

А самое противное – осознавать, что я тоже приложил к этой жуткой руку. Из добрых побуждений, но всем нам прекрасно известно, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Так что да – я купил ее девственность у Хуссейна и вынужден был устроить мерзкий спектакль с якобы изнасилованием, чтобы хозяин дома, наблюдая этот кошмар на камерах, поверил, что девчонка больше не невинна… Таким образом я подготавливал себе почву и выигрывал время, чтобы затем выкупить Аню из лап извращенца. Я раздавил у нее между ног пузырек с куриной кровью, а заодно раздавил в ней остатки воли к сопротивлению… Это было ужасно. Мне до сих пор просто чертовски стыдно, и хотя сама Аня не винит меня, я все равно чувствую определенную ответственность. Так что если она позволит мне продолжить, если она позволит мне стать ее первым мужчиной и показать ей, что секс – это не про боль и не про страх, я буду благодарен судьбе.

Вот только готова ли она к этому сейчас – или нужно еще подождать?

В конце концов, пока нам приходится прерваться, потому что у Ани начинает звонить мобильный телефон.

– Это мама и Миша! – радостно восклицает девушка, а я осторожно отстраняюсь и прячу свой стояк, чтобы кивнуть:

– Это замечательно.

– Поздороваешься с ними? – спрашивает Аня.

Я удивляюсь:

– Ты в этом уверена?

– Конечно! – она пододвигается так, чтобы мы были рядом и вместе влезали в камеру смартфона. После этого нажимает на кнопку вызова, принимая видеозвонок: – Привет, мама! Привет, Миша! С наступающим новым годом, любимые! Я так ужасно соскучилась по вам!

– Здравствуйте! – я тоже послушно машу рукой в камеру, хоть и чувствую себя довольно неловко в этом семейном диалоге.

– Грэй! – улыбается женщина с экрана. Улыбка у нее – такая же, как у Ани: красивая, но с горьким налетом вселенской усталости. Удивительно даже, как они похожи. – Здравствуй! Очень рада с тобой наконец познакомиться! И Миша тоже рад! Миша, этот дядя отправил тебя на лечение в новую больницу, – объясняет она тоненькому, бледному лысому мальчишке, который тут же перехватывает у матери телефон и пялится на меня огромными блестящими глазами, утопающими в темных глазницах:

– Привет!

– Привет, – говорю я мальчишке. Если честно, с ним разговаривать гораздо проще, чем с их с Аней матерью. – Как твои дела?

– Хорошо, – заявляет мне пацан. – Спасибо, что помогаешь!

– Не за что, дружище. Главное – поправляйся!

– А как твои дела?

– Тоже отлично, – улыбаюсь я и чувствую при этом какую-то странную нежность к мальчишке и даже гордость за то, что помогаю спасать его. – Что-нибудь уже заказал у Деда Мороза на новый год?

– Ты что, глупый? – с искренним удивлением спрашивает у меня мальчишка, и я невольно теряюсь:

– Почему это?

– В Израиле нет Деда Мороза! – заявляет Миша. – Тут Баба Ноэль!

– Ах, вот оно что…

Аня и ее мама смеются одинаковым звенящим смехом, а я невольно улыбаюсь: вот это да, меня сделал десятилетний мальчишка!

Я собираюсь было поздравить Мишу и их с Аней маму с наступающим новым годом и отойти от экрана, чтобы дать семье спокойно пообщаться до боя курантов, но тут Анина мама неожиданно обращается ко мне:

– Грэй! Или… может быть, я могу называть тебя Сергеем?

– Можете, конечно, – киваю я, хоть и не понимаю, зачем ей это нужно.

– Сергей… Сереженька! Я не знаю, зачем ты все это делаешь, но храни тебя господь! Низкий поклон за то, что спас мою дочь, а теперь спасаешь моего сына! Я – твоя вечная должница…

– Ну что вы… – я смущаюсь и краснею – прямо как Аня, становясь похожим на багровый закат.

Женщина продолжает благодарить, а Аня неожиданно приобнимает меня за плечи и осторожно целует в щеку. Это выбивает из моих легких весь воздух, и я вдруг говорю в камеру:

– Вы знаете, я люблю вашу дочь.