Почувствуй - Алейна Севимли (2022)

Кадер танцует с Эрдалом, она уже не кажется такой увлеченно-невесомой, теперь её что-то заботит и напрягает. Её партнер танцует, как утюг, и при этом лыбиться, регулярно возвращая свой хитрый взгляд на меня, словно пытается похвастаться.

И вот, настаёт момент, и я, будто в замедленно съёмке, вижу, как мужчина лезет в карман, и вместе с этим, начинает присаживаться на одно колено. Замечаю это не я один.

Глаза Кадер широко распахиваются, она вовремя хватает его за плечи, не давая двинуться дальше, даже наоборот, хочет удержать его стоящим на двух ногах.

Он изумленно смотрит на неё, так, будто она предала его, совершила нечто ужасное.

Девушка чуть приподнимается, шепчет что-то ему на ухо, его лицо стремительно бледнеет, затем краснеет, брови хмурятся.

Незаметно для себя оказываюсь рядом с ними, не припоминая, как поднимался на ноги, как шёл, и как решился на это.

Беру Кадер за руку, и пока Эрдал пребывает в прострации, отвожу её в сторону, веду всё дальше и дальше, в то место, где нас никто не увидит, на удивление, она не сопротивляется, даже не говорит ничего.

Мы останавливаемся за декорациями, в том месте, где они не удались, в той части поляны, куда никто не должен был заходить, где не слышно ни гостей, ни музыки.

Около минуты, хоть это и кажется затянувшейся вечностью, ведь я никак не могу подобрать слова, мы молчим. Смотрим друг другу в глаза, и не говорим ни единого слова.

— Прости, — вдруг выдыхаю я. — Я не могу смотреть, как он держит твою руку в своей руке, не могу видеть его рядом с тобой, не могу слышать, как он называет тебя невестой.

— Я же смогла смотреть, как ты надеваешь кольцо на палец Рувейды, и как усердно отворачиваешься от меня, — не остаётся в долгу девушка, с непреодолимой тоской глядя на меня.

— Я знаю, я чудовище. Сделал тебе очень больно, просто потому, потому, что испугался. За тебя. И теперь не могу простить себе этого.

— Не прощай, забудь, будто ничего и не было, — почти безразлично хмыкает она, но глаза говорят гораздо больше. Это уже не та девушка, глаза которой, горели ненавистью, неприязнью ко мне, и не та, глаза которой, горели от любви. Эти глаза напротив потухли, за ними пряталась душевная рана, в них отражалось её сердце, а в нём торчал кинжал, который я и вонзил.

— Позволь мне рассказать тебе правду, а уже после решишь, что делать дальше. Я бы ни за что не оставил тебя. Возможно, ты не знаешь, но я очень боялся потерять тебя, и мне пришлось это сделать. Человек, который убил Джана, написал, что убьёт тебя, если я не разобью тебе сердце.

— Странное требование от убийцы, — проговаривает она, будто не верит мне, но в глазах вновь что-то возродилось, совсем немного, не достаточно для того, чтобы залечить сердце и душу.

— И я не понимал этого желания. Это сообщение испугало меня, но я не спешил верить. Через несколько дней он прислал ещё одно сообщение, фотографию, там ты, где-то в городе, но проблема в том, что он сфотографировал тебя как мишень, наставив на тебя винтовку. Мы с Танером пытались вычислить его, но безуспешно, его не снимали камеры соседних зданий, мы не видели, как он поднимался. Будто человек невидимка. Пришло ещё две похожих фотографии, а потом он назначил максимальный срок исполнения своего указа. Пойми, я не мог допустить, чтобы с тобой что-то произошло.

— Ты не дал кому-то убить меня, — она отводит взгляд, в изумрудных глазах появляются слёзы. — Вместо этого ты решил убить меня сам.

— Не говори так. Куда лучше жить, пусть и в стороне от меня, к тому же, я ничего хорошего для твоей жизни не сделал. Я надеялся, что ты сможешь, стать счастливой, легко переживешь это. А потом я нашёл бы способ исправить это. Нашёл способ воссоединиться, — беру её за руки, прижимаю ладони к своей груди, сердце активно застучало, словно рвалось к своей хозяйке.