Месть - Мария Голованова (2022)

Лиза видела это и молчала. Только чаще стала вздыхать. Пора было заканчивать свой родительский эксперимент. Дети растут, скоро им будет труднее принять новую маму. А это неизбежно: Ксения не могла заставить себя от души обнять своих крошек. Она теперь частенько вспоминала детдом, где ее частенько обнимали, целовали в головку, и детское сердечко оттаивало от печали о маме, которую хорошо помнила. Карасикам же предстояло жить рядом с матерью сытно, вольно, но без материнской любви и ласки. На такие муки Ксения не желала обрекать детей. Поэтому пришло окончательное твердое решение: отдать отцу. И, дай бог, чтобы его жена полюбила этих детей и стерла из детской памяти образ родной матери. При неудачном исходе разговора с Егоровой Наташей, детей она будет воспитывать в государственных заведениях. Вначале в круглосуточных яслях, потом Женьку отдаст в кадетский корпус, для Василисы есть частное заведение за границей. Двойняшкам мать может дать только сытое детство и отличное образование в будущем. «И простит меня бог» – вымолвила Ксения вслух, задумавшись за обедом.

– За что? – спросил немец, сидевший с ней за одним столом и немного знающий русскую речь.

– Что? – испуганно переспросила она.

– Бог. Что?

– Это глубоко личное, простите.

– Я, я, – забормотал по – своему, кажется, Генрих, вежливо поклонился и ушел, не допив начатую кружку пива.

Ксения покраснела от неловкости и злости на себя: сколько раз твердила, что нельзя на работе думать о личном, можно проколоться. Но нервы стали сдавать, даже у «железной Смирновой», как говорила о ней Светлана.

Возвратившись в Москву, она закупила продукты, и юркнула в метро. Надо было торопиться домой, но навестить больную подругу тоже было необходимо. Та несказанно обрадовалась приходу Ксении. Они выпили, наелись, наплакались, насоветовались. Светлана уже выздоравливала и обещала, что на днях выйдет на работу, и прикроет Ксюшу.

– Я убегаю от тебя: детям бы не принести твою заразу! – улыбнулась Ксения.

– Твоих карасиков бог оберегает!

– Ой, хорошо бы, Светка! Отмоешься, забеги ко мне: ведь давно не видела малышей. Хотя бы попрощаться – то приди?!

– Непременно и однозначно. Беги, беги, да не забудь им подарков суздальских купить – конспиратор! И как еще в агентстве не пронюхали единственную мать одиночку!

– От тебя зависит, дорогуша.

– Я – то что, нами владеет товарищ Случай!

– Типун тебе на язык. Хватило тетки. Хорошо, что она не знает, где я работаю. Наверняка думает, что на панели. Уж больно ей моя квартира поперек глотки встала. Ты уж скажи моим дачникам, чтобы они никому, особенно ей, не говорили не только домашнего адреса, но и рабочего. А то все на уши встанут. А я скоро с одним Ванечкой останусь.

– Сегодня же созвонюсь с ними: расскажу о скандале насчет дачи.

– Вот – вот, хотя бы этот канал беспокойства закрыть!

– Тебе надо взять отпуск и мотнуть на море. Нервы – то натрепала за эти три года. Как держишься? Беги, а то опять начнем до рассвета болтать!

Глава 8

Ксения прибежала домой с пятью пакетами. Дети разбирали игрушки, сласти, а нянечки затаривали продукты в опустевший холодильник. «Экономили», – заметила про себя Ксюша, несмотря на то, что оставляла приличную сумму Лизе на питание.

– Опять твоя экономия, Лиза.

– Нам хватило, деньги целы. Можно мы погуляем с детьми?

– Нет. Сейчас я приму душ, перекурю, и все поедем на машине в парк, покатаем малышей на каруселях, сами поедим мороженое. Идет?

– Даже очень, – ответила Валя, – а то мне завтра на работу. Вера Ивановна не любит, когда опаздывают.

– Да. Она строгая. Но добрая. Звонила, спрашивала обо мне?

– Каждый день докладывали ей после вашего звонка. Счет набежал за телефон!..

– Это моя проблема, девочки.