Месть - Мария Голованова (2022)

Через день, нарядив малышей, Ксения отвезла их в ясли. Те пошли спокойно, с любопытством разглядывая чужих детей, незнакомых взрослых, а главное, их взгляды были прикованы к множеству игрушек. Там они и закопались до завтрака. Однако ночь в чужих кроватях им не понравилась, и они устроили такой рев, что пришлось звонить мамаше. Ксения попросила дать телефон Василисе. Она знала, что братишки слушали сестру беспрекословно. Пришлось долго и ласково разговаривать с Васькой, лгать ей, что баба Вера заболела, и мама уехала лечить бабушку вместе с Лизой. Дома никого нет, кроме темноты, и что дом стережет рояль. Девочка похныкала, но успокоилась и обещала ждать маму. Через полчаса воспитательница перезвонила Ксении, что дети пошептались в уголке и легли спать. В кроватках тихо.

Дома тоже стало невыносимо тихо. Лиза бродила по комнатам и не находила работы. Обессилено села перед телевизором, посмотрела на хозяйку и не выдержала:

– Ксения Валерьевна, малыши неделю не выдержат. Лучше забрать их среди недели. Пусть понемногу привыкают.

– Я согласна, что им трудно, но с конца недели начинаются майские праздники, и так забирать рано. Один день ничего не решит.

– Я забыла о праздниках.

– А мне придется работать, причем допоздна. Везде банкеты в высших кругах с иностранцами, и нам со Светланкой придется переводить. А тебе, дорогая, сидеть с детьми.

– А можно Валю вызвать?

– Идея! А почему нет?

Малыши бросились к Лизе, упали, заревели в голос. Ксения помогла одеть детей, успокоить их, и все благополучно сели в машину. А там первые слова были о бабе Вере. Лиза долго и подробно рассказывала тройне, как далеко она с мамой ехала на поезде, как лечили бабушку, как торопились к ним. Троица слушала внимательно, но, в конце концов, заявила взрослым, чтобы показали этот поезд. Пришлось Ксении вести их на ближайший вокзал, показать им переполненные залы здания, а потом поезда, которые то прибывали, то уходили вдаль. Сколько же было впечатлений у молодежи! По дороге домой они уснули, развалившись на заднем сидении, как котята. Вечером приехала Валя. Дети обрадовались ей не меньше, чем Лизе. А несколько позднее уехала на работу Ксения. Домашние полюбовались ею: красивая в вишневом вечернем платье, в ушках бриллиантовые сережки, на шее переливалось колье, туфли на таких каблуках, что и так высокая мама теперь казалась детям недосягаемой. Позвонила по сотовому Светлана, что ждет ее в машине у парадного. Взяв элегантную сумочку, махнув всем рукой, Ксения вызвала лифт.

Банкет проходил, как обычно. В разных местах мелькали подруги, подходя то к одной группе гостей, то к другой. Не закончила объяснять рано потолстевшему немцу подробности о Мемориале Неизвестному Солдату, к ней подошел распорядитель торжества, корректно поклонился, взял за локоток Ксению и повел в другой конец зала.

– Мадам Смирнова, – познакомил он двух мужчин, стоящих в сторонке, – адвокат из Петербурга господин Васильев, господин Фишер из Гамбурга. Они хотят, чтобы Вы помогли разобраться в интересующих их проблемах. Поклонившись, отошел. Ксения засмущалась: с адвокатом она виделась не раз, но не была представлена и поэтому не знала его имени – отчества.

А уж немца и подавно. Адвокат понял промах чиновника, но она быстро нашлась.

– Ксения, – представилась сама.

– Евгений, – улыбнулся адвокат.

– Я, я. Александр, – засмеялся немец и подал всем по бокалу шампанского, взяв их из рук проходящей обслуги.