Месть - Мария Голованова (2022)

– Я. А что, милая, тебе не понравилось колечко?

– Что Вы, что Вы! Дорогое слишком! Я такие только в магазине видела.

– Ты, девочка, дорогого для них стоишь. Троих подняла на ножонки, да и дочери с тобой в квартире делать нечего: и полы вымыты, и обеды – ужины – завтраки готовы, и белье выстирано. Она ценит тебя и любит.

– Да что там? Разве мне трудно. Вот двойняшек увезли, и стало совсем скучно и не хлопотно. Как они там?

– Хорошо. Привыкли. Наташу мамой зовут: Егор – то женился.

– А Ксения Валерьевна знает?

– Знает. Вижу: скучает по ним.

– Скучает. Как увезла, так по вечерам, а то и ночью подолгу курила на кухне. Думает, что я сплю, плачет. А мой сон чуткий. Все слышу. А помочь – то как?

– Никак. Сходи в собор и свечку за ее покой душевный поставь. Добро трудно совершать. По мне лучше бы она посадила эту злосчастную мужскую троицу насильников! И Ваньку матери отдала.

– Она добром наказала главного из троицы. О других постаралась забыть: бог сам покарает их, когда сочтет нужным. А Ванечку отдавать такой матери нельзя. Это сейчас она мечет икру: видно, больше родить не может. А попадись Ванька ей в руки, измордует мальчика. Всю злость на него выкладывать будет.

– Может, ты и права, Лизонька. А сама – то замуж собираешься? Тебе, видно, и сходить в кино некогда, а я о женихе говорю, – стала оправдываться Вера Ивановна, видя покрасневшее от смущения лицо молодой женщины.

Их разговор прервала чета Васильевых. Веселые, забрызгали водой из своих купальных шапочек, разопревших от солнечных лучей маму Веру с Лизой, что те закричали от неожиданности. Ксения развалилась рядом с ними, а Евгений стал баловаться с заскучавшим Ванькой. Раздалась музыка из сумочки Ксении. Та удивленно посмотрела на окружающих, не понимая, кто же мог звонить, когда все домашние были рядом, взяла сотовый. Послышался знакомый голос из Германии.

– Ксения!

– Да, папа. Здравствуй. Как твои дела, здоровье?

– Да пока, доченька, не жалуюсь. А вы – то как?

– Купаемся, загораем. Сегодня у Лизы сорокалетие. Жаль, что такой юбилей не принято отмечать, но мы купили ей колечко с бриллиантом.

– Она, вероятно, довольна?

– Даже сверх того, – болтала по-немецки Ксения, чтобы Лиза ничего не поняла.

– Ксения! Во – первых, я приглашаю всех вас к себе в гости 20 ноября, на свое пятидесятилетие. Вызов я сегодня послал. На бумажную волокиту уйдет много времени. О визах позаботиться Евгений, но не забудьте, пожалуйста, привезти внука и Лизоньку.

– Хорошо, папа.

– Дай трубочку, Лизоньке. Я тоже хочу ее поздравить

– Отлично.

– Потом мне нужен Евгений.

Она передала телефон смущенной Лизе, а сама пошла звать мужа. Отец от Лизы услышал только одно: «Спасибо, спасибо!» Что он ей говорил, она не стала рассказывать, но радость на лице выпрыгивала, несмотря на то, что всеми силами молодая женщина хотела ее скрыть от окружавших людей. Всем было видно, что Александр – старший сказал ей какой – то комплимент. Лиза сама побежала навстречу Евгению, протягивая обжигающий ее руки телефон. Евгений сначала долго слушал, потом объяснил, что это наверняка большие хлопоты, которые могут не увенчаться успехом, но он попробует. Однако вначале следует спросить разрешения у Ксении. В конце разговора передал привет коллеге Александру. Отключившись, Евгений оценивающим взглядом посмотрел на жену. У той в глазах стоял вопрос.

Маме Вере тоже хотелось узнать о теме беседы с Фишером, но она уже знала характер зятя, и ждала, когда тот сам начнет рассказывать. Хуже, если промолчит. Тогда они с дочерью опять будут втайне гадать о мыслях адвоката Васильева. В результате их труды кончатся полным провалом всех вариантов.

Поэтому сейчас им хотелось сохранить беззаботность под этими благодатными солнечными лучами и манящим запахом нежного моря.