Следуя правилам - Джоанна Болури

Дилан встал и направился посмотреть свой кулинарный шедевр, и я отметила какими великолепно широкими были его плечи. Забыла об этом. Он бурчал что-то себе под нос, добавил соль, помешал и затем пригласил меня на дегустацию. Я взяла ложку у него и осторожно, чтобы не обжечься, попробовала.

— Дилан, это божественно! Ты — гений. Если бы тебя здесь не было, я бы съела всю кастрюлю.

— Спасибо. Вкус лучше, чем то дерьмо в банках, которое ты покупаешь, не так ли?

— Очень вкусно. Небольшое количество чили немного пощипывает мой язык. Я измазалась?

Дилан провел большим пальцем по моим губам.

— Теперь ничего нет.

Он слизал соус с этого пальца, а я как завороженная смотрела на его рот. Его великолепно пухлые в форме сердца губы. Я не могла оторваться. Не ту же магию он испробовал и на Хайзенберге? Дилан перехватил мой взгляд и несколько секунд мы смотрели друг на друга. Он усмехнулся.

— Я уверен, ему тоже понравится. Вернешь мне мою ложку?

— Что? Кому понравится? Ах да, ложка. Конечно!

— Тому, — засмеялся он. — Я уверен, Тому понравится болоньезе. Ты же помнишь о Томе, да?

Черт! Я забыла обо всем, даже о причине, по которой Дилан сейчас находился здесь. Сейчас что-то было? Дилан способен на такие мгновенья?

— О да, конечно! Ему понравится.

Я села и вдохнула армат вина.

Дилан выключил музыку в телефоне.

— Сейчас поставь все в холодильник, в среду разогреешь. Там спагетти в маленьком пакете.

Я его почти не слушала. Все, о чем я думала, черт возьми, что если бы он попытался поцеловать меня сейчас, я бы это ему позволила. Мне нужно прийти в себя.

— Спасибо. Может нам пройти в гостиную?

Он кивнул и пошел за мной. Дилан оглядывал комнату, когда я тихо включила музыку.

— Это какой цвет? Бирюзовый?

— Нефритовый.

— Красивый и… этот диванчик. Я всегда хотел угловой, но в моей гостиной он бы выглядел странно.

Сев, он заметил его книгу на журнальном столике.

— Я рад, что ты не выбросила ее.

— Как я могу? Тогда бы меня уволили, благодаря тебе. Или бы пристрелили.

— Все еще думаешь, что это дерьмо?

— Тебе это важно?

Помолчав, он ответил:

— Наверное, нет.

Я взяла книгу и посмотрела на ее блестящую обложку с его псевдонимом в золотых буквах.

— Почему ты не использовал свое настоящее имя?

— Я мог бы спросить тебя о том же, Девушка из Глазго.

Я улыбнулась.

— Для меня так проще. Некоторые вещи, о которых я пишу, могут смущать моих близких.

Он провел рукой по волосам и наклонился вперед.

— Иногда я жалею, что написал ее. Не пойми меня неправильно, мне нравится моя книга, я могу защитить каждую букву в ней, но я не хотел бы войти в историю как парень, который пишет о свиданиях. Поэтому я хотел сохранить свое настоящее имя для более серьезных своих книг.

Вот это да! У нас сейчас происходит самый настоящий человеческий разговор! Я предложила ему еще вина, но он отказался.

— Я за рулем, помнишь?

Я налила остаток себе.

— Так что же произошло?

— Если вкратце, мне никак не удается начать другую книгу. Получилось так, что финансовая стабильность убила мою креативность.

— Но у тебя же есть теперь Дом Кино. Это более интересно.

— О, это простое вложение. Я никогда там не бываю. Адриан отвечает за все. Хотя и настаиваю на том, чтобы каждый месяц проходила ночь ужасов. Через пару недель мы будем показывать двойной сеанс «Кэрри» и «Сияние».

— Да ты что? Я обожаю Стивена Кинга. Обязательно приду!

— Ты любишь Кинга? Врешь!

Я показала на целую полку Стивена Кинга.

— Я — его поклонница!

Он покачал головой.

— Ты продолжаешь меня удивлять! Хорошенькие девушки обожают женские романы и романтические комедии, не так ли?

— Господи, хватит вешать ярлыки!

— Прости, по привычке.

Он выглядел смущенным.

— Ты ждешь среды?