Держи меня крепче - Рида Сукре (2021)

Так что умирать сейчас вот никак нельзя! Ни при каких обстоятельствах.

Водитель сидел рядом, без конца поправляя наползающую на глаза кепку из старинной протёртой кожи, и хмыкал своим носом-грушей вселенских размеров:

— Ну, ты щэво, красавыца? Успээм мы к твой мост.

— А может я пешком? — пролопотал некто внутри меня, подозреваю, что это была та часть души, которую обычно запрятывают в самый дальний чердак, где она крышует на пару с летучими мышами.

— Зачэм пэшком, когда я ест? Ты не боысь! В момэнт домчу куда нада! А тэбэ куда нада? На мост. Сичас там будэм. Ты только нэ прыгай. Такой красавыца… — он поцокал языком и выразительно покачал головой, что мне стало ещё страшнее, хотя куда ещё больше.

— А скоро мост? — со своими переживаниями я немного дезориентировалась во времени.

— Скора, скора! Сичас толька в ларок заедэм и сразу на мост! — подмигнул мне обозначенный мною Джек Потрошитель, аж сердце подпрыгнуло и отозвалось тысячей ударов в минуту.

Он тормознул у вывески «24 часа» и направился покупать, наверное, верёвки, нож и… что там ещё нужно любому уважающему себя маньяку? Я не стала дожидаться его возвращения и убеждаться в правоте своих суждений, а просто выпрыгнула из машины, как только он склонился к отворившемуся окошку, чтобы осуществить покупку. Сомневаюсь, что он найдёт там весь нужный инвентарь. Ха! Пусть меня сначала найдёт.

Я быстро засеменила по обочине вперёд и только вперёд, почти задыхаясь от бега и осознавая, что за мной никто не гонится. Даже обидно как-то… А потом мне вдруг стало дико смешно, так что я стала корчиться в судорогах, не в силах остановиться. Да какой из этого одуванчика маньяк Генри Холмс вообще? Если только начинающий. А я больной на голову человек. Те маньяки, что в кино, вообще другие и совсем не похожи на озабоченных большеклювых орлов. Леська бы меня обсмеяла.

Вспомнив о подруге, вспомнилось и что она меня ждёт. Я припустила из последних сил, пытаясь дать себе ускорение, и даже успела ощутить что-то типа открывшегося второго дыхания, в существование которого до сих пор категорически не верила, когда добежала до середины моста и резко остановилась прямо около перильцы, на которой пристроилась попка очаровательно-грустной подруги. Её глаза старательно следили за яркой иллюминацией проплывающей под мостом баржи, лоб был разглажен, что свидетельствовало о спокойствии, но аура Леси лучилась отборным негативом, как это обычно бывает с телевизором — ты его выключил, но остаточное статическое электричество заставляет экран голубиться, правда, ненадолго. Но с моей подругой «ненадолго» категорически не прокатывает. Если уж разбрызгивать эмоции, то без ограничений.

Я подошла к ней и осторожно тронула за плечо. Я сразу не подумала об этом, мысль пришла уже по ходу дела, но вот если бы ко мне так сзади подошли, то сейчас бы мы с этим неудачливым кем-то уже бултыхались в тёплой, нагретой за последние дни духоты дни водице. Но у Леси моё появление ни особого удивления, ни восторга не вызвало. Просто констатация:

— Спасибо, что пришла, — её изящная ладонь накрыла мою, шершавую и немного покоцанную, потому что в последние дни все действия мне приходилось делать ею, вторая же недееспособна.

— Не за что, Лесь. Мы же подруги, — сказала я очевидную вещь.

Просто не знала, что ещё можно сказать. Очень хотелось спросить, что же случилось, но я не настолько нетактична, чтобы поджигать напалм её скачущего настроения. Не знаю, чего тут было больше: то ли врождённой интеллигенции, то ли мотивов самосохранения, но я молча гладила её по плечу, как бы говоря, что я рядом, что всё будет хорошо.

Она силилась сказать хоть что-то, но не могла. Ей казалось, что любой исторгнутый звук перейдёт в гулкие рыдания. Она молчала, будто старательно пытаясь проглотить ком, но ничего не выходило.