Держи меня крепче - Рида Сукре (2021)

Церемониться с мелким нарушителем Охренчик не стал, а грубо схватил его за ухо и выволок из «кустов», вопросительно уставившись в глаза. Жутко хотелось спросить, где малышка и какого чёрта она умотала в компании его кузена, а главное, куда; но в то же время и выдавать себя не хотелось. Поэтому он настойчиво прокусывал внутреннюю стенку под губой, стискивая зубы до невозможности, хмурил лоб и вопрошал взглядом, ожидая, что Сено не дурак и сам догадается, что ему нужно рассказать.

Сенька и правда был не дурак.

Он начал дёргаться в стальных оковах, приговаривая что-то о правах человека в современном цивилизованном обществе:

— Артём, ты мои права нарушаешь!

— Какие права, ты, прифигевший полудурок? — прошипел ему в лицо разозлённый Шер.

— Попрошу меня не оскорблять, — напустив на себя важный вид, пролопотал ребёнок. Даже будучи в своём незавидном положении он не выпускал из правой руки моргающую красным индикатором камеру и по мере своих скромных возможностей в удивительном извороте тела пытался поймать в кадр своё неожиданное заключение.

— Когда это я тебя оскорблял? — искренне возмутился Артём, не замечавший камеру.

— А «полудурок» — это, что комплимент? Типа мне за счастье так называться?

Остальная троица с побледневшими лицами и глазами, выскочившими из глазниц и застрявшими в немом трепете на лбу, пыталась слиться с кустами и мысленно взывала к благоразумию своего друга, но безуспешно.

— Ну, «полу» — это всего лишь половина, — философски изрёк парень, с неприкрытым садизмом немного подкручивая ухо сорванца. — Так что вторую часть можешь сам себе придумать.

— Больно же!.. Ой-ё-ё-ёй!..

— Не визжи как девчонка, — прикрикнул на пацанёнка Шер, — а то мне стрёмно рядом с тобой стоять.

Свой гадский гениальный ответ Сеня озвучить не успел, так как рядом с ними остановилась гора мышц и мускулов в виде самого настоящего ВДВшника, чудесным образом нарисовавшегося в детском центре. Смотрелся он здесь крайне неуместно, как двухлетний малыш на трёхколесном велосипеде на гонках «Париж-Дакар», но чувствовал себя шибко уверенно. Впрочем, а где бы этот брутального вида мужчинка (или «подозрительный типчик», как его окрестил Шеридан) чувствовал себя неуверенно? Если только в гей-клубе, но для проверки теории его сначала туда надо загнать, а его друзья явно склонностью к суициду не страдали. Да и легче себе харакири организовать, чем подвергнуть себя его, ВДВшнической, каре.

Его лицо было словно высечено из камня — настолько грубые и резкие черты лица, что, казалось, он одним своим ликом способен проламывать стены радиационных бункеров; шрам, пересекающий левое надбровье вписывался органично — внешности не портил, а наоборот, подтверждая всенародно известную мудрость, что «мужчину шрамы украшают», создавал впечатление, что это лицо именно таким и проектировалось Создателем; немой вопрос «а как и кто умудрился рассечь его каменную мордаху?» ни в одной голове, глядя на него, даже не возникал. На штанине, обнимая чрезмерно мускулистую шириной обхвата с молодой дуб ногу, висела маленькая девочка с коряво заплетёнными косичками и истошно вопила:

— Папочка! Спаси мальчика! Пожалуйста! Смотри, его хотят уби-и-ить!

«Папочка» немигающим взглядом стал созерцать «убийцу» и «жертву», а его военный костюм, который он поленился переодевать, вырвавшись в увольнительную в город к любимой дочке на несколько часиков, наводил на парней тихий ужас, который те тщательно пытались скрыть.

— Эй, чё за дела, братаны? — грозно поинтересовался папаша под напором дочки. Не то, чтобы он специально синтезировал свой тон, просто это для него была обычная форма голоса.