Как карта ляжет - Элли Лартер (2017)

Карри не ответил, только улыбнулся.

- Понюхай, он пахнет ванилью и молоком, - сказала Кристен.

Карри послушно уткнулся небритой физиономией в маленькую, поросшую белесым пушком головку. Малыш захныкал.

- Осторожно, - улыбнулась Кристен.

- И вправду, ваниль и молоко, - удивился Карри.

- Вот видишь.

- Спасибо, родная, спасибо... это лучший подарок в моей жизни, - мужчина осторожно положил Джонни на постель между ними и потянулся, чтобы поцеловать Кристен сначала в лоб, а потом в висок.

- И тебе спасибо, - прошептала в ответ девушка. Счастье переполняло ее вот уже сколько дней подряд, и она никак не могла совладать с восторгом, который вызывал у нее ее новый статус мамы. Ночи стали еще более бессонными, она уставала, и даже помощь матери, Алисии и Лэсси не спасали ее в полной мере, но она все равно чувствовала себя счастливой.

- Я очень, очень, очень люблю тебя, Кристен Джонсон.

- И я люблю тебя, Карри...

Они уткнулись лбами в лбы друг друга, замирая так над своим маленьким сыном на несколько секунд, пока Джонни не захныкал.

- Постель жесткая, наверное, - решила Кристен, снова беря младенца на руки.

- Неудивительно, - заметил Карри. - Тюрьма же.

- Ага, - Кристен кивнула.

Карри снизил голос до шепота, такого тихого, что приходилось почти читать по губам:

- Ты ведь по-прежнему хочешь сбежать?

Кристен отчаянно закивала:

- Сильнее, чем раньше.

- Тогда пора назначить дату.

Кристен опустила взгляд:

- Мне нужно еще дней десять, наверное... Чтобы полностью оправиться и свыкнуться с новой ролью...

- И подготовиться, - добавил Карри.

- Да, - согласилась девушка. - И подготовиться.

- Тогда... двадцатое марта, может быть? - спросил Карри.

- Двадцатое марта, - повторила Кристен.

- Я как раз успею устроить все к этому времени.

- Хорошо, - Кристен кивнула. - Двадцатое марта.

Следить за Лысым оказалось не так уж просто. Он почти перестал появляться в клубе и, что было вполне очевидно, жил теперь в своей квартире в городе вместе с Лэсси. Лиама это злило, но инстинктивно он понимал: информацию о его сведенной татуировке нужно еще немного попридержать, не раскрывать отцу раньше времени. Возможно, стоит сообщить об этом ближе к выборам нового вице-президента или даже президента, ведь если Брэдли почти не принимает лекарства, постоянно ссорится с матерью Лиама и Киры, то возможно - он просто собирается оставить пост главы клуба. Эта мысль вертелась в голове Лиама не переставая, так что он тщательно следил за всем происходящим в клубе и особенно за Лысым, когда тот вдруг появлялся.

И сегодня ему удалось выведеть нечто поистине потрясающее.

Сенсационное.

Шокирующее.

Вбивающее последний гвоздь в крышку гроба Лысого и первый - в крышку гроба Карри.

Когда Лысый явился по каким-то клубным делам, Лиам по привычке последовал за ним, чтобы послушать под дверью его комнаты, не будет ли тот разговаривать по телефону с Карри, но вместо этого попал на разговор Лысого и Кристен. Сначала эта беседа показалась ему скучной (у Кристен родился мальчик, бла-бла-бла, Карри очень счастлив, бла-бла-бла), но потом...

- И что вы решили? - спросил Лысый после небольшой паузы, и Лиам ощутимо напрягся. - Двадцатое марта? Не слишком ли рано? Кристен только родила. Может, стоит пока отложить побег?

Оп-па.

Глаза у Лиама поползли на лоб.

Побег!

Он ведь не ослышался? Побег?

Карри и Кристен собираются сбежать?!

Вот же черт!

Эта новость явно перебивала новость о сведенной татуировке и была - да, - потрясающей, сенсационной, шокирующей!

Ради этого точно стоило стоять здесь под дверью, скорчившись в три погибели и стараясь не шевелиться и не издавать звуков, чтобы, не дай бог, не выдать себя...