И уж конечно, Карри любил Лысого и всех парней, что пришли сегодня в их дом. Он пытался выгнать их — но лишь потому, что переживал. И он любил свое детство, и свои воспоминания, и тот дом на отшибе, с заваленным чердаком и протекающей крышей, любил свой первый байк, и свою спальню с книгами на полках, любил гонки, любил чувствовать себя принцем, любил командовать… он был прирожденным президентом: властным и великодушным, безрассудным и хладнокровным, смелым и осторожным. Быть может, он сам сейчас не думал об этом и не осознавал этого всего, но она думала и осознавала…

И сейчас она поняла: эти парни, что пришли в их дом, они тоже думали, что Карри — их президент. «У нас не было лидера», — сказали они. Все верно. Их лидером был Карри — всегда. И для них было нелепо и кощунственно поднимать бунт без своего лидера. Они ждали, собирали информацию… и что теперь? Их лидер гнал их прочь просто потому, что еще не понял всего, что должен был понять… Она не могла этого позволить.

— Еееее! — громкий крик Лиама летел по вечерней трассе следом за ревом мощного двигателя, и прямо за его мотоциклом неслось еще пять. Проехаться на всей скорости по загородной трассе было отличной идеей, чтобы снять напряжение и развеяться. Несколько месяцев назад эту идею подал Гас — его нынешний вице-президент, — и теперь каждые три-четыре дня они небольшой компанией выезжали на городскую окраину, на трассу Сакраменто — Лос-Анджелес, и мчались по ней во весь опор с криками и хохотом. Иногда они останавливались на заброшенном треке, где обычно проходили гонки штата, устраивались там на пустых трибунах, пили пиво, болтали. Пару раз даже оставались ночевать в местном мотеле.

Лиаму это нравилось. Последние пять лет жизнь дала трещину, отец болел, президентская должность оказалась тяжелой ношей, в клубе творился хаос, мать была мертва… дерьма было сожрано немерено, и ему нужно было хоть иногда просто отвлечься.

Но сегодняшнему вечеру суждено было выбиться из ряда таких дружеских челленджей.

Перед поездкой они уже успели выпить пива, а потому слежки не заметили. Да и кому бы пришло в голову следить за кучкой байкеров, которые от нечего делать гоняют по трассе недалеко от своего дома, виляют на дороге, обгоняют друг друга и дурачатся? Но — кому-то пришло.

Ребята остановились на обочине, когда кто-то из парней перекричал рев моторов дурацкой и банальной фразой:

— Хочу отлить!

— Да ты же недавно ссал! — заржали над ним, но Лиам, давясь смехом, дал команду тормозить:

— Харе ржать, пацаны! У него просто маленький мочевой пузырь! Ему надо часто!

— Надеюсь, у тебя хоть хватает времени трахнуть бабу между двумя походами в туалет! — начали зубоскалить парни.

— Ага, и ты не ссышь ей в рот, когда она тебе отсасывает!

— И не отпрашиваешься у нее, как у мамочки!

Мотоциклы заглушили моторы, но из-за хохота и разговоров, а еще, конечно, от алкоголя, который лился рекой, никто не услышал, что вдали слышны другие двигатели. Парни разбрелись по обочине — кто-то отвернулся к лесу, чтобы вытащить член и помочиться, кто-то закурил, кто-то лениво допивал свою банку пива.

А потом из-за поворота показались семь чужих байков.

— Эй! — первым очнулся Лиам. Он швырнул пустую пивную банку на землю и рванул к мотоциклу: — По местам! По местам, ублюдки! — но его услышали не все и не сразу. К тому времени, как большинство оседлали своих железных коней, мотоциклы незваных гостей уже затормозили в десятке метров от них, на другой стороне дороги. Конечно, это могли быть парни из дружественного клуба, но… — Вы кто? Чего вам надо? Это наша территория! Территория «Ночных демо…»

Он не успел договорить, потому что перед глазами вдруг посыпались искры: ему врезали кулаком в лицо. Он успел только понять, что нападавший был в маске… На несколько секунд сознание отключилось. Все чужаки были в масках и косухах без нашивок. Было почти невозможно быстро понять, кто они такие.