Мой чужой муж - Екатерина Ромеро

Я помню, как он ремнем меня наказывал, тоже будучи позади меня, и это не дает мне расслабиться. Мне трудно снова довериться мужчине, и кажется, это сильнее меня. Я боюсь его сзади, ведь так не смогу контролировать.

– Марат, нет! Не смей, стоп!

Подбираюсь к изголовью кровати и ноги под себя поджимаю. Руками колени обхватываю. Сердце колотиться, но ничего уже не исправить. Я все испортила. Виновато взгляд опускаю. Мужчина ведь не получил разрядки. А я…просто кинула его из-за страха своего проклятого.

Горькие слезы капают на подушку, когда Марат недовольно встает с кровати и голову руками обхватывает.

– Извини, я не могу. Просто не могу.

Он поворачивается, и подходит ближе. У кровати садится, даря мне нежный поцелуй в живот. Смотрит на меня так…что аж сердце болит.

– Не надо извиняться. Ты ни в чем не виновата. Это моих рук дело. Твоя реакция – это то, что я сделал с тобой! Но это пройдет, поверь. Все нормально. Ложись спать, хватит с тебя на сегодня.

Он укрывает меня одеялом, и уходит в душ, а я чувствую себя сломанной. Все же шло нормально, или мне так казалось, но эта боль все еще внутри меня. И я отчетливо понимаю, что обида осталась, страх тоже не делся никуда. Это сидит во мне, и это сильнее меня. Я не знаю, как теперь жить с этим и каждый день смотреть в глаза Марату, а еще хуже – делить с ним постель.

Глава 26

Просыпаюсь от сильного, притягательного цветочного аромата. Открываю глаза и окунаюсь в красный цвет роз. Поднимаюсь на кровати и по сторонам оглядываюсь. Везде эти розы багрово красные, кажется, их тут не меньше тысячи. Красивые, завораживающие цветы пробуждают во мне что-то приятное, однако одновременно с этим заставляют выше натянуть одеяло.

Ночью я просто отключилась и не слышала, как Марат вышел из душа. В том, что он сегодня спал со мной в одной кровати, даже не сомневаюсь. Как он смог незаметно затащить сюда все эти цветы, или я и правда спала как убитая после вчерашнего?!

Осторожно опускаю босые ступни на пол, халат набрасываю и к Полинке иду, но ее комната пустой оказывается. Краем уха слышу ее заливистый смех, и ступаю прямо на него. Звуки из кухни доносятся, и как только на пороге оказывалась, застываю от увиденной картины. Дочка сидит на столе с мишкой в руках, а Марат…пытается готовить блинчики у плиты. Судя по густому дыму и неприятному горелому запаху, стоящему на кухне, это слабо у него получается. И это вообще первый раз, когда я у плиты его вижу.

Так и стою на месте, не смея ступить шагу, пока дочка не обнаруживает меня, и не выдает с потрохами.

– Мама!

Полинка спрыгивает со стола и мчится обниматься.

– Девочка моя, как ты сегодня?

– Холошо. Малат снова колмил меня кашей невкусной. И лекалства еще эти давал. Фу! Но он обещал мне за это блинчики сладкие, хотя они тоже…пахнут плохо. И челные, как угольки.

Поднимаю взгляд на мужчину. После вчерашней ночи не могу спокойно смотреть на него.

– Садись Дарин, с блинами не вышло, но в холодильнике полно еды. Не останешься голодной.

Осторожно обхожу Марата, и сажусь за стол. Полинка рядом со мной носиться, словно и не было вчерашнего приступа.

Вскоре передо мной появляется большая чашка дымящегося чая и тарелка с разными вкусностями. Мне неловко все это уплетать перед мужчиной, поэтому я беру лишь чай. Пауза неловкая между нами, и я не знаю, куда деть глаза после вчерашнего.

– Цветы в спальне…Их так много.

– Я хотел порадовать тебя. Получилось?

– Спасибо, но не стоило.

– Стоило. Я сильно задолжал тебе. За три года, как минимум.

Завтрак проходит в тишине, если прием чая можно так назвать. Мужчина сверлит меня взглядом пристальным, а я…летаю словно где-то. Между нами недосказанность, но никто не торопится сделать первый шаг.