Мой чужой муж - Екатерина Ромеро

Его взгляд…стеклянный и потухший. Сразу провоцирует появление стаи мурашек. Марат смотрит в одну точку, точно завороженный, но я обеими руками пистолет пытаюсь выдернуть из его руки. Колочу его по груди, точно сумасшедшая. Но он сильнее. В сотню раз.

– Марат, не надо! Опусти пистолет, я умоляю тебя.

– Даша…

Впервые вижу проблеск осознанности в его глазах. Он словно в себя приходит, опускает пистолет. Руку к моей щеке прикладывает, а я к себе ее сильнее прижимаю.

– Прости. У меня ничего нет. Без вас. Я не могу жить с этим. Это убивает меня. Даш, уезжай.

Отталкивает меня, а я не могу…бросить его не смогу. Пробовала, но это сильнее меня.

– Нет, не смогла я слышишь? Я пыталась, правда старалась забыть тебя, из головы выбросить, уехать, но не смогла! Я ненавидеть тебя должна, а я не могу. Больше не могу так! Ты мой муж, и я…люблю тебя, Марат! Все еще люблю, несмотря ни на что. Я сгораю от этого, слышишь, проклятый ты подонок?! Я остаться хочу. Здесь, с тобой. Я хочу дать нам шанс попробовать сначала. Я простила тебя. Правда.

В его глазах загорается что-то, и мужчина меня к себе притягивает, впивается в губы пьяным поцелуем, хоть я и знаю, он ничего не пил.

– Ласковая моя, родная.

Он целует меня сильно, страстно и напористо, а я…больше не хочу, чтобы Марат останавливался. Я не хочу бояться его больше, я устала обижаться на него. Простить казалось невозможным, но кажется, я сделала это. Он поверил в ложь, делал мне больно, но я простила. Не могу я обижаться на того, кого люблю так сильно, что аж дыхание спирает. Мужа своего люблю, как дурочка последняя, чуть ли не задыхаюсь от любви этой проклятой.

Не знаю, сколько времени мы вдвоем так и сидим на полу. Это что-то личное, такое сокровенное и только наше. Маленький проросток чего-то нового, которое мы оба хотим вырастить заново.

Я лежу на руках у мужчины, который качает меня словно ребенка, и гладит по голове. Мне так хорошо, впервые за долгие годы, наконец, мне спокойно рядом с ним. Нет, я не забыла ничего, что мы пережили, однако мое чувство сильнее этого. Я не хочу его ненавидеть. Я хочу его любить и только.

Вскоре к нам Полинка пробирается, и Марат быстро прячет пистолет в сейф.

– Поль, твой медведь мне жизнь спас.

– Как это?

– Кажется, я слишко долго на него смотрел. Выжидал чего-то, а потом, мама твоя пришла.

Марат бросает взгляд на меня, а я сглатываю. Даже думать страшно, что было бы, если бы я приехала на минуту позже.

Я смотрю на маленькую копию Марата и понимаю, что пора уже открыть эту тайну дочке. Это нужно им обоим, а также мне.

– Поленька, подойди к нам.

Малышка оставляет своего медведя и ближе подходит. Хлопает своими пушистыми ресницами, непонимающе смотрит на нас.

– Доченька, я не знаю, поняла ли ты раньше, но Марат…он папа твой. Ты дочка его.

В воздухе зависает неловкая пауза. Я вижу, как сильно Марат напряжен. Он сел на корточки напротив Поли, и они друг друга глазами одинаковыми сверлят.

– Мой папа, Малат? Плавда?

Дочка переводит взгляд с меня на Марата и обратно.

– Да. Прости что раньше не сказала. Ты не же боишься его больше?

Полинка протягивает крошечную ладонь к лицу Марата, проводит по щеке, словно проверяет его.

– Неа. Малат холоший.

Марат берет ее ручку в свою руку, а затем к себе притягивает. Целует в щечку, щекочет, от чего она смеется заливисто. А у меня слезы на глазах от картины этой.

– Доченька. Полинка, моя крошка. Наша.

Впервые вижу блеск от слез в глазах мужчины. Он любит Полю, я вижу это и чувствую.

– Малат, твоя болода! Ты колючий.

Полинка пытается увильнуть от Марата, но все же обнимает его маленькими ручками в ответ. Она не боится его больше. Вон, даже мишку ему сегодня отдавала, хотя никогда его из рук не выпускает. Дочка впустила его в свое сердечко маленькое, и мне от этого очень тепло внутри.