— Демиииид, — мурлыкающе раздается из-за спины, и мы оборачиваемся вместе с Ксю на голос. Ну твою ж мать… Тебя только сейчас не хватало! — А я думаю, ты это или не ты…

— Я это, — огрызаюсь.

— Вернулся, и даже не позвонил мне, а я так скучала…

Ну что за… Ксюша напрягается и смотрит на меня выжидающе.

— Свет, я не позвонил, потому что не хотел.

— Жестокий мужчина… А это что за юная дева? — спрашивает Света.

— Это Ксения Мартынова, моя невеста, — говорю и обнимаю Ксюшу за талию. Она напрягается еще больше, но не спорит и не уходит.

— Как мило… Сестренка Макса? Тебя же посадят, Демид, — смеется Света, запрокидывая голову назад.

— Ну раз еще не посадили, все окей, правда, Ксюш? — чуть сжимаю пальцы на ее талии, прося поддержки.

— А Вас как зовут, немолодая дева? — спрашивает с улыбкой Ксюша, смотрит на Свету с вызовом. Поняла ведь, кто такая Света… Умная ведь девочка…

— А ты остра на язык, девочка… — Серьезнеет Света. — Не боишься дерзить старшим?

— Вы мне никто, и я не обязана с Вами нежничать.

— Ты с кем-то пришла сюда? — спрашиваю я.

— С Пушкиным, не смогла ему отказать… Но если бы знала, что ты вернулся…

— Свет, заканчивай, а? Я помолвлен, и мне интрижки больше не интересны.

— Что-то я не вижу кольца на пальце твоей невесты…

— Так вот же оно, — достаю из кармана коробочку и молча надеваю колечко на пальчик Ксюши. Она ошарашено смотрит на меня. Целую ее губы легким поцелуем. — Такой сюрприз испортила, — причитаю я.

— Вас ищет Ваш спутник, вон он, смотрите… — Ксюша указывает наманикюринным пальчиком в сторону Пушкина, который озирается в поисках своей дамы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Света хмыкает, окидывает нас презрительным взглядом и уходит. Фух пронесло… Ан нет, не пронесло… Ловлю на себе злой взгляд Ксюши и, сжав в ладони ее пальчики, целую в щеку.

— И что это было? — спокойно спрашивает она.

— Это было… было шесть лет назад. Света — дочка нашего заказчика, у нас была интрижка.

— Это я поняла, Демид. Я про кольцо…

— Ух, Ксюш, готовил целую речь, а сейчас все на свете забыл… — и говорю чистую правду. Вчера до полуночи сидел, писал черновик, но сейчас не могу вспомнить ни слова, кроме: — Ксения Георгиевна, как бы пафосно не звучало, но я люблю тебя. До луны и обратно люблю. И хочу разделить с тобой свою жизнь. Хочу тебя в свою жизнь! — беру в ладоши ее щеки, смотрю в глаза… — Хочу жениться на тебе, Ксюш… — касаюсь губами ее манящих губ, но не получаю ответа. Открываю глаза. Ксюша не шевелится, прикрыв глаза стоит передо мной, и такое ощущение, что затаила дыхание. — Ксюш… — шепчу ей в губы. Вздыхает и открывает глаза. Молчит, смотрит. Я начинаю нервничать. Никогда в жизни так не нервничал, а сейчас даже кончики пальцев подрагивают. Ксюша вздыхает снова и нежно касается своим носиком моего, прикрывая глаза. Готов замурчать от удовольствия, что дождался от Нее ответной реакции. Снова целую ее губы, в этот раз она целует в ответ. Я боюсь надеяться, что это ее согласие сталь моей женой, но так этого хочется… Отрываюсь от ее губ на мгновение.

— Ксюш, скажи, что это поцелуй согласия… — снова целую ее. И мне все равно, что вокруг нас посторонние люди. И что на нас смотрят… Пусть видят, что эта девочка занята… Что она моя… — Скажи… — шепчу в ее губы.

— Говорю, — шепчет она. Смеемся, обнимаясь. Я такой счастливый… Сам себе завидую!

— Что именно ты говоришь? — решаю на всякий случай уточнить.

Ксюша смеется.

— Говорю, что это был поцелуй согласия…

— Скажи, что любишь меня… — выпрашиваю я.

— Демид Александрович, это я должна требовать признаний…