Расскажи мне сказку на ночь, детка - Елена Дженкинз (2022)

– У нас ведь все нормально складывалось, – добавляет Майкл.

– …а потом Стивен предпочел Аманду, – догадываюсь, и тот кивает.

– Это был ад, – истерично отвечает он и накрывает голову руками. – Я не мог никому сказать, ничего сделать. Жрал таблетки, ходил за ним, как больной. Он просил, я делал.

Вау… Даже мой циничный ум порицает такие методы дружбы. Хант держал мальчика «принеси-подай» при себе, а когда понял, что тот скоро свалит в университет, подсадил на иглу. Удобно: сын сержанта, как ручная собачка, всегда под боком.

В понедельник я сбросил байк с обрыва, а Хант наказал Майкла по-другому: лишил дозы.

– Майкл, прости меня, – говорю искренне. – Я не должен был тебя унижать. Давай вызовем вертолет «скорой помощи» с материка, и я клянусь, что помогу тебе завязать.

– Проще застрелиться.

– А своего отца, Майкл? Ты бы застрелил своего отца? Ты когда-нибудь мечтал его прикончить? – спрашиваю, потому что действительно интересно. Больная тема для меня.

– Здесь свет горел. Я включил… мне было страшно. А он заметил из дома. Он думал, что я в Глазго к тетке уехал, – сдавленно отвечает Салливан и вскидывает голову: – Боже, я же убил его. Убил!

Кажется, я переоценил свои навыки убеждения, потому что сделал худшее в такой ситуации: задал неверный вопрос стоящему у пропасти человеку.

– Ты его оглушил, не паникуй, – начинаю успокаивать, но поздно. В глазах у Салливана – мутный страх и пелена боли, и он приставляет дуло пистолета к своему виску, но потом бормочет что-то и отводит «Глок» в сторону. В парне появляется странная, отрешенная решительность, он будто захлопнулся в себе.

Твою мать. Сейчас он разрядит в нас магазин в состоянии аффекта. Я был готов пострадать, но смерть заложников брать на себя не собираюсь, поэтому мгновенно реагирую, готовясь перехватить оружие.

Я даже не сразу осознаю, когда дверь вдруг распахивается, ударяясь о стену, и в помещении появляются Ри и Том. Майкл вскидывает пистолет, целясь в Рианну, и из меня будто сердце по-живому вырезали четким ударом меча. Я как стоял у стены, так, кажется, и умер.

* * *

– Не подходите ко мне, – предупреждает Майкл, и я замечаю, как осунулось его лицо. Он не похож на себя. Не делая резких движений, я обвожу взглядом комнату. Здесь тесно для такого количества людей, и воздух, пропитанный запахом пота и страха, вдыхать тяжело.

В углу мелькает пламя в камине, создавая неровные тени. Рядом с камином, прикованные наручниками к цепям в стене, сидят Аманда и Стивен; их рты перетянуты матерчатыми жгутами. Мэнди начинает стенать, со смесью ужаса и сожаления глядя на меня.

– Том, положи нож, – приказывает Майкл, и Томми послушно опускает оружие на пол. Я слежу за тусклым сиянием лезвия, которое глухо ударяется о деверянную доску, и только сейчас решаюсь поднять взгляд на Осборна. Он бледный, и я знаю, что он готов меня придушить в эту минуту. Но одновременно в его глазах такая всепоглощающая жажда по мне, что я забываю даже о боли.

– Чарли, ты в порядке?

Он молчит. Я вижу по его широко раскрытым глазам, что он просчитывает каждую секунду нашей жизни, если у нас вообще осталось хоть пару секунд.

– Майкл, опусти пистолет, – тяжело сглатывая, просит Чарли спокойным тоном, но Салливан отрицательно качает головой, даже не пытаясь утереть слезы со щек. – Майкл, мы все решим. Я помогу тебе.

– Я не могу, не могу. Я не могу, уже поздно, – как заведенный повторяет Салливан и вдруг говорит обреченно, четко, без тени сомнения: – Ты не понимаешь. Ты не поймешь.

– Стой! – кричит Чарли, бросаясь вперед, чтобы закрыть меня, и Майкл в панике резко переводит пистолет на него. Во мне останавливается жизнь, замерев на мгновение, внутри которого выживание зависит не от интеллекта, не от доброты – а исключительно от скорости. Кто я? Просто импульс. Вся моя жизнь сейчас – в одном-единственном рваном вздохе:

Чар…

…ли.