Новые чувства - Ангелина Грасова

Валентина, Соня и влажная Арина

Эти дрянные!..

Он будто бы хотел ругнуться, но махнул на это рукой и снова завёл толпу, начав играть с удвоенной силой.

Ласку дарят без отдачи!

Раздевайся, раздевайся крошка,

Разводи скорее свои ножки,

Будешь ты моей только в эту ночь,

А с рассветом я тебя забуду.

Губы, стоны и молитвы…

Боже! За что такое наслаждение?

Раздевайся, раздевайся крошка,

Разводи скорее свои ножки,

Будешь ты моей только в эту ночь,

А с рассветом я тебя забуду.

И в завершении было то, кем он является. Его сущность и то, от чего я так отчаянно бегу.

Плакать будешь горько ты и громко!

Алкоголя будет мало! Как же ты?

Таких как ты конфеток — много.

Увы…

Прости, моя крошка, но я тебя забуду,

Ведь я та ещё козлина!

Хлопки, восклики восхищения и обсуждения друг с другом, всё это мигом разорвало секунды тишины после звучания последней дрожащей струны.

— Это… это было красиво, да, но так откровенно, — сказала о своих впечатлениях Милана.

— Это в его стиле, — легко пожал плечами Марк.

Я ждала. Я молча ждала, когда Рома снова посмотрит на меня. Но он вступает в диалог кем-то, они смеются и активно начинают обсуждать что-то. Не желая прислушиваться, я резко поднялась.

— Ты куда? — удивилась Милана.

Сухо сказала:

— Косточки заболели сидеть на жестком. Пойду, пройдусь, — кивнув на дерево и не глянув на подругу, я поспешила уйти.

Но мне снова помешали, ткнув чем-то в бок. Опустив глаза, увидела стеклянную бутылку с красненькой жидкостью.

— Возьми с собой за компанию, — сказала Света, поняв, что у меня заболело.

Обхватив горлышко, я потянула бутылку на себя и спрятала её под косуху.

— Не боишься, что не приду обратно? — грустно усмехнулась.

— Неа, у клюковки градус совсем маленький, так, только чтобы немного расслабиться.

— Тут недалеко я качели видел, — невзначай добавил Ярик.

Кивнув, я всё быстрее начала отдаляться от веселящейся компании, которая снова упросила Рому исполнить ещё одну песню. Им хорошо, они наслаждались вечером, отдыхали, общались и смеялись вместе. А у меня уже не было на это настроения.

Он сам рассказал, как закончатся отношения с ним, если я сделаю к нему шаг. И до этого я говорила ему об этом! И что? И что в итоге? В итоге я сбегаю, сдерживая слёзы от бессилия и обиды. Черт возьми, оно ведь так и будет, он наиграется и бросит, а мне с каждым днём всё сложнее держать дистанцию!

Как он и хотел — я ломаюсь перед ним.

Как он и добивался — я бесповоротно влюбилась в него.

Хотела бы я сейчас полюбоваться дикой природой в ночи, разглядывать отблески луны в течении реки, насладиться свежим воздухом, послушать сверчков. Но бесконечная лента мыслей прочно перетянула внимание на себя. И вот так, безразлично глядя на природу, я молча шла до тех качель, что и сама заприметила, когда приехала.

Высунула стеклянную бутылку объема 0,5 квадратной формы.

— И зачем я её взяла? — упрекнула я себя, и чтобы не нести в руках, засунула бутылку в карман.

Звякнув обо что-то, она перевесила край косухи.

Судя по звуку, стекло повстречалось с металлом. Хм, верно, это были ключи от байка. Даже сейчас, когда Ромы нет рядом, я недовольно цокаю на него. Ну как можно было отдать ключи вместе с косухой и даже не предупредить об этом? Ну а хотя, его сейчас оправдывает и спасает то, что если бы он не отдал, то при насильственном купании он мог бы легко потерять их и вовсе.