Мой малыш миллионера - Анастасия Сова

– Да! – подтверждает Слава свою позицию. – Ты же у нас правильный, понимаешь, что теперь тебе с этой бабой всю жизнь жить, а искорки никакой, – он разводит руками, складывает губы уточкой, издает соответствующий звук, выпуская оттуда воздух, и я понимаю, что ошибся насчет него. Он тоже успел до нужного уровнять поднять себе настроение.

– Ты ошибаешься, – качаю головой. – У меня все отлично!

Наверное, звучу я не очень убедительно, хотя стараюсь, потому что Слава после моего ответа активизируется:

– Короче, бабу тебе надо. На стороне. Ну, знаешь: одну любишь, с другой расслабляешься. Я вот приглядел уже себе одну. Сейчас покажу, – его взгляд начинает блуждать по залу. – Но у меня все по серьезке, – добавляет друг, пока ищет глазами девушку. – Мне мать нужна. Ну, не для меня. Для Владика. Владик он же, знаешь какой? Он такой…

Мужчина недоговаривает потому что, кажется, находит, наконец, свою избранницу.

– Вон, видишь?! – пальцем указывает куда-то вдаль, и я прослеживаю это направление. – Как думаешь, хорошей матерью будет?

У меня темнеет в глазах, когда я вижу девушку, на которую указал друг.

– Нет, – отвечаю ему. – Не стоит искать порядочную девушку в баре, даже если она официантка.

– А где искать? – Слава переводит взгляд. – На аукционе? – он кривится, напоминая мне о том, какой змеей оказалась Аня. Порядочная сверху, но до нутра гнилая внутри.

– Ну ты урод! – в шутку и всерьез сообщаю ему.

Пока тот переводит тему, призывая к разговору остальных мужчин, я продолжаю рассматривать Аню. Черт бы ее побрал!

Что она здесь вообще делает?

Понимаю, почему Слава не узнал ее. Во-первых, за этот год девушка немного поправилась. Осталась такой же мелкой, но формы стали аппетитнее, этого не заметит только слепой.

Грудь визуально увеличилась, и я сам не могу понять с чем это связано. Специальное белье? Накачала?

Волосы у Ани собраны в тугой пучок на затылке, как и у остальных девушек. Губы накрашены алым. Такой дресс-код, я понимаю. И он делает ее непохожей на себя и слишком броской.

Размалеванные губы ярко выделяются на белом лице. Отчего волосы кажутся еще чернее.

Навязчивый образ Белоснежки опять выбивает из меня дух.

Дьявольщина!

Она же не могла знать, что я буду здесь!

Не могла!

А в итоге искусно играет с моим разумом.

Безудержное наваждение порождает ярость.

В совпадения не верю. Особенно, если они так часто случаются.

Она широко улыбается какому-то молодому придурку, не оставляя никаких сомнений в том, кем является.

Тот, развалившись на кожаном кресле, нагло пялится на ее грудь, а потом с довольной ухмылкой отвешивает шлепок по заднице.

Разум, вопреки всем моим убеждениям, воспринимает этот жест, как бык красную тряпку.

Аня

Для себя решаю, что нужно пользоваться каждой возможностью. Судьба предоставила мне шанс заработать, и я его не упущу.

Одна из девчонок помогает мне забрать волосы. Я крашу губы помадой, яркого вызывающего красного цвета, которую принесла мне Катя.

Выхожу в зал на ватных ногах. От волнения кажется, что я совсем их не чувствую.

Как при этом умудряюсь передвигаться – вообще непонятно.

Столики находятся на втором этаже. Это немного спасает от громких звуков. Но несильно.

Хотя я радуюсь даже этому. Стараюсь найти хоть какой-нибудь способ поднять себе настроение.

Очень скоро я понимаю, о чем говорили временные коллеги, когда советовали улыбаться посетителям.

Их настрой резко менялся, когда я становилась более учтивой, чем положено.

Казалось, что часть из них готова была накинуться на меня еще в зале, остальные были бы не прочь затащить в укромный уголок.

Фу! Противно. До невозможности отвратительно.

Но я все равно старалась сохранять позитивный настрой. Это единственное, что не давало утонуть в колодце безысходности.