Моя новая жизнь - Лина Девис

Лишившись поддержки, она опустилась на пол и поползла к комоду. Достав из нижней выдвижной полки белую баночку, в которой хранятся антидепрессанты. Это лекарство прописывалось ей еще полтора года назад.

— Пошли вы *запрещенная цезура*, уйду от вас на тот свет, Лёвушка меня там заждался, — бормотала себе под нос женщина, стиснув зубы в попытке открыть крышку препарата.

- Прекрати, отдай таблетки, — все тем же тихим голосом просил сын, пытаясь забрать почти полную баночку.

Все чувства матери парень пропускал через себя. Всю боль, ощущение потери, вины и жалости к себе. Все, что только могла пережить она после смерти его младшего брата он проецировал на себе. Так он платил за возможность не чувствовать ничего самому.

— Отвали, дай сдохнуть нормально, убийца! — вырвать баночку получилось с трудом. Женщина кусалась, плевалась, царапалась, но парень был сильнее и смог перенести зачинщицу дебоша на кровать. — Ненавижу тебя! Вас всех ненавижу, чудовища!

— Тебе нужно поспать.

— На том свете отосплюсь! Пусти меня, гнида!

Попытки сопротивляться результата не дали. Филипп настойчиво держал руки, не позволяя матери встать. В свойственной ему манере парень безотрывно смотрел на пыхтевшую от ярости, бросавшую колкие грязные слова в его сторону женщину. Он умел успокаивать без слов. В его взгляде таилось что-то за пределами понимаемого. Что-то, что обезоруживает, подавляет желание сопротивляться и переживать, утешает и смягчает нахлынувший пыл.

Он просидел у ее кровати до тех пор, пока женщина не уснула. Она бормотала оскорбления в его сторону и сторону его отца, проклинала и ненавидела, пока ее окончательно не сморил принятый ранее алкоголь.

Филипп же с бесстрастным выражением лица, не сводя глаз с матери, поглаживал ее руку, а второй сжимал отобранные таблетки.

Каждый в этой семье справляется с утратой по-своему, один. Маме было тяжелее всех. Уже второй год ей приходиться вставать с мыслью о сыне, который не прошел жестокий отбор этого несправедливого мира и покоится в земле под крестом. Ему не было и года. Иммунитет был очень слабый и приходилось часто ездить по врачам, укреплять лекарствами, прививками, ежедневными процедурами назначенными врачами, пока попавшая в организм инфекция не убила еще не окрепшие иммунные клетки, так старательно сформировываемые до этого силами современной медицины.

Мама все это время так опекающая ребенка, сдувающая с него пылинки и видевшая в нем свою дальнейшую жизнь, впала в затяжную депрессию. Долгое время лечилась от недуга за границей, но так и не смогла справиться с потерей. Хождение к психологу ограничилось двумя походами, после которых она сообщила, что глубоко разочарована в этой науке. Решила помогать себе алкоголем, с помощью которого либо забывалась, либо начинала выплескивать весь копившийся за долгие годы гнев.

Оказавшись в своей комнате, парень стиснул зубы и по-прежнему не включая света прошел к тумбе, стоящей у кровати. Бросил в нижний ящик таблетки и достал завернутый в пропитанный спиртом платок нож. Наскоро стянул с себя джемпер и рубашку через голову, даже не потрудившись расстегнуть пуговицы. Холодная сталь больно прошлась по коже, заставляя тело покрыться мурашками.

Эта боль была ему понятна. Яркое чувство. Ничто не было так реально и правдиво, как то, что он сейчас испытывал.

Глава 7

— Хватит на меня так смотреть! Я знаю, что у нас семейка довольно влюбчивых натур, но я достаточно с ним пообщалась, чтобы со сто процентной вероятностью тебя заверить, что он — моя судьба, моя родственная душа, никто, вообще никто так меня не понимал, как он. Даже ты, наверное. Без обид. Он точно тебе понравиться. Я уверена, когда я вас познакомлю, вы поладите…

Алиса могла говорить много и долго, и ее неизменный слушатель всегда был на своем месте и исправно исполнял свою роль. Порой перебивал, уточнял, шутил. Только не в этот раз.