На краю - Арина Александер

Вошедший парень оценивающе смерил меня взглядом, поцокал языком и, наклонившись, одним рывком поднял с полу. У меня даже слегка закружилась голова.

- А ты красотка, - произнес он, - За тебя можно неплохо запросить. Вот зачем?.. – это уже в адрес Боди. – Зачем ты её трогал? Ты же знаешь, как Зотов звереет от этого.

- Да я и пальцем к ней не притронулся, – начал оправдываться тот.

- Прошу, - взмолилась я, - отпустите меня. Я никому ничего не скажу. Прошу-у-у…

- Бодя, заткни ей рот, каждый раз одно и то же, – терпеть не могу этого скулёжа. Пойми, детка, если ты здесь – значит заслужила.

Застыв, я наблюдала за тем, как бугай порылся на столе и выудил широкий скотч. Я опять наступала на одни и те же грабли – стала отталкивать от себя назойливые пальцы, как могла, отворачивала голову и один раз укусила за палец.

- У-у-у, да я ж тебя сейчас в**бу и ср**ть я хотел на Макса. Держи её, Лёха, иначе я не ручаюсь.

Меня крепко схватили за плечи, пару раз стряхнули, и Бодя завершил свою миссию.

Я ругалась, как только могла, к сожалению, они слышали только невнятные потуги.

- Давай, нас ждут, а ты - сиди смирно. – Лёха ехидно улыбнулся и добавил: - Скоро и до тебя очередь дойдет.

После их ухода я шарахалась от каждого скрипа, шороха, доносившегося сверху. Время тянулось бесконечно. Не знаю, что лучше – узнать свою участь сейчас или сидеть, вот так, в неведении и сглатывать застрявшее в горле сердце.

Не знаю, сколько прошло времени, но когда за дверью послышались шаги, я вздрогнула и моргнув, попыталась взять эмоции под контроль.

Максим…

С отрешенным видом он вошел в помещение и, придвинув ко мне второй стул уселся напротив.

- Злата-Злата, что же ты такая несговорчивая, – одним резким движением клейкая лента была сорвана с моих губ.

- Ты больной!!! Слышишь?! Больной… Отпусти меня немедленно, – заорала я на всю силу легких.

- Да-да… Я всё это хорошо знаю, не ты первая говоришь об этом. Знаешь, когда я впервые услышал это слово? Ещё от своей матери. Обидно. Я искренне ей сопереживал и был единственным, кто любил её по настоящему.

Он прервался, достал с внутреннего кармана дорогого пиджака раскладной нож и наклонившись, перерезал фиксаторы на руках, а потом - и ногах. Признаюсь, увидев нож, я испугалась до чёртиков. Я заметила, что его движения были размытыми, дезориентированными.

- Вынужденные меры, сама понимаешь, - улыбнулся он криво и вдруг поменялся в лице, заметив кровоподтеки на моих запястьях.

Возможно, у него ещё есть что-нибудь человеческое в отношении меня. Я ухватилась за эту надежду, словно утопающий за спасательный круг:

- Отпусти меня, Максим, мы забудем о случившемся. Я же вижу, ты не настолько плохой, каким хочешь казаться.

- Не надо, - он встал и, схватив меня за локоть, заставил тоже подняться. Мои ноги подкосились. – Ты права, я болен… И не только тобой, а вообще. Знаешь, я даже лечился. Оказалось - зря… Я просто должен освобождаться от сексуального напряжения через страх своей жертвы. Не все, правда, выдерживают. Но вот такой рецепт моего счастья.

Услышав такое откровение, я стала вырываться, мне было всё равно, что этим я завожу его ещё больше:

- Ты не получишь меня, слышишь, я ненавижу тебя... ненавижу.

- Нет, не ненависть, ты должна испытывать страх. Сейчас я тебе продемонстрирую.

Одним рывком он стащил с меня куртку и потащил к дивану, на который в буквальном смысле швырнул, как тряпичную куклу.

Коснувшись спиной кожаной обивки, я приготовилась защищаться. Его лицо было настолько близко, что я видела свое отражение в его глазах. Он начал лезть целоваться, я отскочила в сторону и залепила ему звонкую пощечину. С его губ сорвался страстный стон.

- Это заводит. Давай, покажи, на что ты способна.

- Нет! Прошу тебя… умоляю, Максим.

- Я и так слишком долго ждал.

И вновь я лежу под ним и отбиваюсь со всех сил.