Снэк - Эмми Бертон (2023)

— Ты имеешь в виду, не произноси слово на букву «Г», не так ли, папа?

— Черт! Да! Я имею в виду, не используй слово на букву «Г». Это звучит не очень приятно.

Мы с папой улыбаемся, чтобы заглушить наш взаимный смех, но он быстро одолевает нас.

Папа подмигивает мне и стучит в дверь ванной.

— Сид, убирайся из гребаной ванной! Твоей сестре нужно заняться своими гребаными девчачьими штучками.

— Хорошо употребил это чертово слово, папа.

— С тебя хватит, Мин.

Следующие слова Снэка вытряхивают меня из моей памяти.

— Ты права. Здесь чертовски холодно.

Чертовски холодно? Кто он такой? Монах? В некотором роде восхитительно, что он от природы не сквернословит. В отличие от меня.

Снэк движется к большому каменному камину, который огибает угловую стену из гостиной, так что он также частично находится в спальне.

— Я разведу огонь. Ты хочешь включить термостат? Он на стене у верхней площадки лестницы.

Я подхожу и повышаю температуру нагрева. Все еще дрожа, я скрещиваю руки на груди и потираю их вверх и вниз. Я топаю ногами.

Снэк садится на корточки и подкладывает пару поленьев в камин. Он поворачивается и улыбается мне.

— Замерзла?

— Почти. — Я отвечаю, почти стуча зубами.

— Мы не включаем здесь отопление на постоянке, так как здесь весь день никого нет.

Снэк зажигает спичку и бросает ее под скомканную газету. Конечно, он сразу же загорается. Это Снэк. Идеальный Снэк для гребаных Скаутов-Орлов.

Я наблюдаю, как двигаются его плечи и спина, когда он осматривает пространство вокруг огня. Я знаю, что под этим серым свитером. Мускулистый торс Снэка. Просто представив это, я тихо выдыхаю про себя. Я снова ругаю себя за то, что так думаю о нем, когда знаю, что он все еще горюет по своей жене.

Снэк встает, удовлетворенно вытирает руки о свою одежду, а затем поворачивается и шагает ко мне.

Он стоит примерно в футе от меня.

— Ложись в постель.

Что? Я чувствую, как все мое тело краснеет. Залезть в постель? Со Снэком?

Выражение моего лица, должно быть, выражает мое замешательство — если не восторг от его приказа, — потому что Снэк хихикает.

— Да, сними обувь, но оставь одежду и ложись в постель. Тебе будет теплее. И я знаю, что ты устала.

Вуки, не теряя времени, выполняет приказы Снэка. Он уже забрался на кровать и рявкает в знак согласия с идеей Снэка. Меня загоняют в угол.

Снэк еще немного подкидывает в огонь. Оказавшись в постели, я переворачиваюсь на другой бок, чтобы еще немного понаблюдать за спиной Снэка.

Что со мной не так? Почему я не могу избавиться от этих мыслей? Он склоняет голову и испускает долгий глубокий вздох.

Вуки подходит, чтобы свернуться передо мной в форме булочки с корицей, но не раньше, чем рявкнет на Снэка, чтобы тот прекратил то, что делает.

Снэк оглядывается через плечо на нас обоих. Одна из его бровей приподнимается, и тот же уголок губы приподнимается в усмешке.

— Ладно, приятель, я иду. Ух ты! Он властный малыш, Мин.

— Да, он держит меня в узде.

Снэк подходит к другой стороне кровати позади меня. Два громких удара говорят мне, что он снял обувь. Я не шевелю ни единым мускулом. Это происходит на самом деле. Он залезает в кровать! Порыв холодного воздуха обдувает меня, когда он приподнимает покрывало и одеяло, чтобы проскользнуть внутрь. Я вздрагиваю.

— Ты замерзла. Иди сюда. — Быстрым движением своей мощной руки он крепко прижимает мою спину к своей груди. — Давай в позу «ложки». Тебе будет теплее.

Я не могу или не хочу спорить.

Вуки перестраивается так, чтобы быть еще ближе ко мне, его голова покоится на моей шее. Он, должно быть, смотрит прямо на меня.

Мои подозрения подтверждаются, когда Снэк говорит:

— Эй, приятель! — Я слышу, как он целует Вуки в голову, и на мгновение испытываю ревность, пока не чувствую его дыхание на своих волосах.