Холодный осенний ветер продувал мое пальто, и я мерзла до самых костей. Мысли вели ожесточенные баталии в голове, заставляя меня сжимать руки в кулаки. Если бы я была как Людмила дочкой чиновника, или как Виолетта дочкой певицы, то дорога в театр была бы вымощена мне бархатной дорогой. Но я дочь карточного игрока и сварщика. И, кажется, все мои дороги теперь перекрыты.

В «Гвозде» пахло сигаретным дымом и выпивкой. Днем народу было совсем немного, поэтому я больше любила ночные смены. Самый большой поток посетителей приходился на вечер, обычно мужики хорошо выпивали и оставляли неплохие чаевые за смазливое личико милым официанткам в коротких юбках. Я сразу прошла в раздевалку для персонала и взяла из шкафчика рабочую форму. Выйду на работу раньше, может так смогу отвлечься от мерзкого предложения Ефима Харитоновича. Как только ему в голову пришло такое предлагать мне? Неужели я похожа на доступную куклу?

— Привет, Вика! — моя подружка Вера проникла в раздевалку, когда я натягивала платье.

— Привет, — отозвался мой голос, тело раскинуло для нее широкие объятия. Мы обнялись, Вера поцеловала меня в щеку и посмотрела с укором.

— Ты почему не в академии? Урок отменили? — Вкрадчиво выговорила Верка, не отпуская меня из своих рук. Я закрыла глаза, собираясь все ей рассказать.

— Я больше не буду учиться в академии, — на выдохе объявила я, поднимая взгляд на лицо подруги.

— Это как так? — Вера приподняла бровь, рассматривая меня хитрым непонимающим взглядом.

— Я не смогла вовремя оплатить семестр, меня вызвал Ефим Харитонович, и… — я сжалась и прикусила губу. Мысли о старом извращенце и его условии заставляли ноги подгибаться от недоумения и неловкости. — В общем, директор академии предложил мне спать с ним два раза в неделю, и за это платить только пол стоимости за семестр.

Вера отпустила меня из своих объятий и громко рассмеялась. Ее звонкий голосок заполнил всю комнату, я не сдержалась и улыбнулась.

— Вот же старый козел! На молодых потянуло! Ой, ну прям как в фильмах, Вика! — подруга схватилась за живот, будто могла лопнуть. Просмеявшись, она потянула меня к зеркалу, где я отразилась в полный рост в своем рабочем коротком платье и старых кроссовках.

— Посмотри на себя. Неудивительно, что даже директор элитной академии не устоял перед этим соблазном, — прошептала Вера мне на ухо. Я тяжело вздохнула, рассматривая себя.

Ничего необычного.

Простая девушка.

Голубые глаза, обрамленные черными длинными от природы ресницами, словно кукольными, блестели на узком лице. Светлая кожа усыпана еле заметными смешными веснушками, пухлые губы сочного розового цвета, как у мамы. Аккуратный, чуть вздернутый вверх нос — бывают носы и посимпатичнее. Светлые волосы, падающие волнами чуть ниже пояса и закручивающиеся кудрями на концах. Тонкая талия и красивые формы груди и ягодиц. Но ничего необычного, приметного, привлекательного. Вера явно утрировала.

— Ты само совершенство. Тебе не в «Гвозде» работать с такой внешностью, а на подиуме показывать платья от Валентино, — подруга оперлась на дверь, открыла ее и вынырнула из раздевалки, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Какой подиум? Какие Валентино? Что я теперь буду делать, когда у меня отобрали мою главную жизненную мечту? Куда идти учиться? На врача, учительницу, парикмахершу, юриста? Может, журналистика или архитектура? Нет! Это все явно не мое.

Сколько себя помню, я всегда мечтала петь. В детстве пела в детском саду на всех утренниках, потом в школе на каждом концерте. Учителя ставили мне тройки за невыученные уроки и разводили руками. «На пении не разбогатеешь», — говорила мне недоумевающая математичка, когда я отпрашивалась с ее уроков на репетиции. И правильно говорила! Лучше бы я не тратила время в музыкальной академии. Розовые очки сорвала жестокая реальность. Меня даже в бары не брали петь без музыкального образования. И о чем я только думала.