Спой для меня - Рина Старкова

Студентка молчит, поджимает и без того худые губки так, что они превращаются в полоску.

— Блядь, Соня, просто скажи! — не выдерживает Вяземский и бьет кулаком по столу, отчего красотка вздрагивает.

— Гольц Людмила Вениаминовна, — голос взволнованно дрожит.

Выхожу из академии и вновь набираю номер Вики. Неужели в участке ей не дадут право на телефонный разговор? Не отвечает.

Только сейчас замечаю два пропущенных вызова. Значит, эта Соня, подстилка директора, не соврала, и моя ненаглядная невестушка и правда похитила серьги. Но нахера?

Отпускаю уставшего Олега, просидевшего целый день в ожидании чуда, на законный выходной. Завтра сам буду возить Малинову и следить, что больше ничего не натворила, сука! Ну как мог мой ангел спиздить у кого-то драгоценности?

Рядом с академией два участка, и труда найти Вику не составит.

Вхожу в красивое здание, и осматриваю камеры для заключенных, не обращая внимания на тупой взгляд мусора. Замечаю свою невесту: лежит на скамейке, отвернулась к стене. Тело ее вздрагивает, как от озноба, вся такая несчастная.

— Какого хрена, Вика!? — подлетаю к камере, сильно сжимаю в руках прутья, и Малинова моментально оборачивается. Глаза красные — рыдала все это время.

— Герман, — произносит одними губами, вытирает слезы и подлетает ко мне. Горячими ладонями касается моей кожи, морщится, будто опять собирается разреветься.

— Почему ее задержали? — оборачиваясь к менту, и тот недоуменно смотрит мне в глаза.

— Так воровка. На нее заявление написали. — Поясняет неохотно, нагло зевает. А во мне вновь просыпается озлобленный мудак. Так хочется в харю прописать, аж кулаки чешутся.

— Я не воровка! Я не крала серьги! Мне подбросили! Это Людмила, она завидует, что меня на роль взяли, а не ее! — кричит ангелок, сильнее хватая мои руки, и вдруг переходит на шепот. — Ты мне веришь?

Пронзительный взгляд направлен прямо мне в глаза, и мне вновь кажется, что она задевает струны моей души, играет на них свою мелодию. Я успокаиваюсь, стараюсь глубоко и размеренно дышать.

— Ты трогала серьги руками? — Вика отрицательно машет головой в ответ, и я вновь обращаюсь к мудозвону в форме. — Провели экспертизу? Отпечатки пальцев сняли?

— Н-нет, — заикается мужик и округляет глаза.

— Я вас засужу нахуй! Задерживать девушку, на каком основании? А? Бездействовать! У вас весь день был, чтобы все проверить и установить невиновность, а вы чем занимались? — стараюсь говорить спокойно, а голос все равно звучит, как механический.

— Мы тут не в игрушки играем! У нас вызовы! Дела важные! — Огрызается в ответ, поднимая тяжелое тело со стула. Ну что за идиоты тут работают?

— Открывай клетку, я забираю девушку под свою ответственность до выяснения всех обстоятельств.

— Не положено! — моментально слышу ответ. Нарочито громко выдыхаю, закрыв глаза. Еще чуть-чуть, и мент доведет меня до белого каления. И тогда я точно покажу ему мастерство боевого искусства.

— А так? — достаю из бумажника пару пятитысячных купюр и бросаю на стол. Мент довольно улыбается, убирает деньги в карман брюк и снимает ключ с крючка.

Вика бросается мне на шею и целует в щеку.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — верещит довольно и с восторгом. Прижимаю ее к себе, и замечаю, что она слишком горячая.

— У тебя температура? — взволнованно касаюсь губами ее лба. Невеста вся горит — кожа, как раскаленная печка.

— Я не знаю, — опускает руки и прикусывает нижнюю губу. — Мне холодно.

Без сомнений, у моего ангелочка жар. И я срочно везу ее домой, попутно вызывая личного врача. Когда она успела заболеть, черт возьми?

Доктор осматривает Вику, а я жду за дверью. Нервничаю. Врач уже там слишком долго! Блядь, чем они там занимаются? Хватаюсь за голову, усаживаюсь на корточки посреди коридора, резко встаю, даже голова кружится. Хочется пальцы на руках кусать от этого проклятого ожидания, которое так и давит.