Спой для меня - Рина Старкова

Я забрала сумочку и платок, быстрым шагом направилась к раздевалке. Вечером вернется Герман. Сегодня он обещал заняться со мной простыми вещами — поболтать, посмотреть телевизор, оказаться в одной постели, чтобы заняться любовью. И я спешила домой, чтобы приготовить что-то особенное, даже если Рафаэль будет против, чтобы помочь Фаине Ивановне убраться в доме, еще раз отрепетировать песню и закрепить сегодняшнюю работу над ошибками.

— Вы Виктория Юрьевна Малинова? — голос обрушивается сверху, и я врезаюсь в грузного мужика. Он что, испод земли вырос?

— Д-да, — почему-то запинаюсь и дрожу. Отмечаю полицейскую форму и дубинку в руках.

— Разрешите вашу сумочку?

— З-зачем? — снова запинаюсь, отстраняюсь от полицейского. Он смотрит призирающим взглядом и тянет руку ко мне.

— Поступило сообщение о краже. Вы подозреваемая, — поясняет мужчина, и я столбенею.

— Но я ничего не крала, — еле выговариваю в ответ, язык заплетается от волнения.

— В этом мы и хотим убедиться, — полицейский все же забирает мою сумку.

Я глубоко вздыхаю, складываю руки под грудью и рассматриваю лицо мужчины в форме. Кто вообще мог подумать, что мне нужно что-то красть? Зачем? Когда я жила у отца и еле перебивалась от зарплаты до зарплаты, откладывая кучу денег на исполнение своей мечты, я не крала. И сейчас мне это не нужно.

Полицейский осторожно открывает внутренний карман сумки, усмешка прокатывается по его лицу. Он достает серьги Людмилы и показывает их мне, а потом стоящим рядом людям.

Как они попали в мою сумку?

Я не могу сказать даже слова! Хочется кричать, что я не воровала, что мне подбросили, что Людмила просто мне завидует, поэтому так себя ведет! Меня подставили, черт возьми.

Чувствую, как лицо наливается краской, и руки сжимаются в кулаки.

— Как вы это объясните? — мужик серьезно смотрит, словно сканирует меня.

— Я не воровка. Людмила меня подставила. Она ненавидит меня за то, что я заняла ее место в мюзикле. — говорю тихо, но уверенно, только вот это вряд ли сработает.

— Разберемся в участке! — мне на руки быстро падают наручники, заковывая кисти в стальные тиски.

— Я же не убийца! Зачем это? — сердце сейчас проломит грудную клетку от ненависти. Как эта богатенькая мразь посмела ставить меня в такое неловкое положение? Обвинять в краже! Это низко, даже для нее.

— Иди, — меня толкают в спину и ведут к запасному выходу. Черт, даже Олег не увидит, что меня задержали за то, чего я не делала и не сможет помочь.

— У меня должно быть право на звонок адвокату! — верещу я, останавливаясь посреди академии и привлекая еще больше внимания к своей персоне.

— Звони! — Полицейский протягивает мне сумку, и я быстро нахожу в ней телефон. Цепи на руках грустно звякают, ударяясь друг о друга.

Набираю номер Германа, но он не отвечает. Черт!

— Следующий звонок можно сделать только в участке, — мужик отбирает телефон и бросает его в сумку. — И лучше сразу звони адвокату, девочка.

Меня посадили в клетку, закрыв дверь в крупную решетку прямо перед носом. Я смело взялась за железные прутья, смотря в лицо полицейского.

— Телефон, — прохрипела тихо, злым и раздраженным голосом. Мужик, раскачиваясь из стороны в сторону из-за лишнего веса, достал мобильник из моей сумки и протянул его мне.

Я вновь набрала Германа, и в этот раз услышала гудки. Трубку мой жених не взял.

Я уселась на жесткую скамейку и поджала под себя ноги, обняла их руками и уложила голову на колени. Черт, где шляется мой миллиардер, когда он так сильно мне нужен! И сколько я теперь тут просижу? Хорошо хоть, что в камере одна, а в компании бомжей и проституток.

— Долго мне тут находиться? — бросаю я, даже не смотря в сторону полицейского.

— Посидишь до завтрашнего утра, потом приедет хозяйка сережек на их опознание, если это действительно они, то будет суд.

6.2

Вместе не до конца: