Последнее падение - Дориана Кац (2023)

— А ты знаешь почему так сложно быть первой? Почему от старта к старту так сложно быть лучше других? И почему так мало тех, кто способен быть таким спортсменом?

— Потому что нужно постоянно работать и прыгать выше головы! Я всё это знаю!

— Тогда иди и работай, а не разрушай себя.

— Ей вы тоже так говорили? — почти крича от боли, спросила девушка у Ирины Владимировны. — А может Каролина Мороз не просто так не откатала произвольную программу?

— А ты сама у неё и спроси, — она повернулась к смотровой площадке, на которой мы с Русаковым наблюдали за происходящим, и махнула нам рукой. Настя обратила на нас внимание и подъехала так, чтобы лучше видеть моё лицо. — И чего же ты молчишь, Фет? — спросила Славянская. — Твой кумир перед тобой, вперёд.

Мне не оставалось ничего кроме как улыбнуться старшему тренеру и поприветствовать её, давно забытым, реверансом, в который я вложила всю любовь и воспоминания о годах под её наставничеством, тем самым выразив благодарность.

Фет лишь фыркнула и вернулась к работе, вновь расшибаясь об лёд. Как ни крути, я была ниже неё по уровню. Не побежит же она брать у меня автограф.

— Мне пора, Ирина Владимировна, — крикнула я женщине. — Я к вам загляну попозже, честное слово.

— Ну уж постарайся, курица. А то уже со всеми повидалась, а я как изгой. Сразу видно, как ты меня любишь, Мороз.

Я уже подошла к двери, когда Русаков вновь обратился ко мне:

— Лина, запомни одну важную вещь. Самые тёмные часы — это часы перед рассветом. И как бы тебе не хотелось остаться во тьме, его наступление — неизбежно.

— Я знаю. Спасибо вам, Виктор Станиславович.

— Добро пожаловать домой, Каролин Мороз.

Я лишь кивнула ему в ответ и направилась обратно в холл, где проводилось интервью.

— Вы готовы? — спросила у меня Виктория, пока ей поправляли макияж. — Если нужно ещё передохнуть, я могу выпросить для вас пару минут.

— Не переживайте, можем начинать.

— Тогда отлично, — она подала знак оператору, и все заняли свои позиции.

Свет. Камера. Мотор. Съёмка продолжается.

— Рада снова всех вас видеть и слышать. Мы вновь в студии с Каролиной Мороз, которая раскрывает нам закулисье фигурного катания и своего десятилетнего отсутствия. Каролина, пока мы с вами были на перерыве, у меня созрел вопрос. А вот если бы вам дали шанс прожить жизнь ещё раз, не забывая этот раз, вы бы вернулись на каток? Выбрали бы вновь карьеру фигуристки?

Я призадумалась и выдала ответ, который поразил бы меня десять лет назад, однако он всегда являлся правдой:

— Я бы хотела прожить вторую жизнь, только ради возможности вернуться на лёд и вновь выступать под знаменем «Академии Сияющих». Я никогда не желала о сделанном выборе и прекрасно понимала какой это длинный и непростой путь. Поэтому — да, я готова пройти через это ещё раз. Пусть это мясорубка, но мы фанатики. Фигурное катание — часть моей души и этого не изменить. Как я и говорила в начале, я не уверена, что у меня хватило бы сил на подобное, но я бы всё равно попробовала.

— Тогда давайте вернёмся к вашей истории и узнаем — каково это, возвращаться в большой спорт, после таких серьёзных травм?

— С радостью вам об этом расскажу.

Глава 14. 16 лет.

— Мороз, а теперь давай серьёзно, — Алиса лежала на моей заправленной кровати, надувая огромные розовые пузыри из жвачки. — Что тебе даст этот месяц работы?

— Многое, Ким. Я почти целый год провалялась с травмой, не имея возможности выступать на международных стартах. Мне шестнадцать, а я ничего из себя не представляю. Славянская уже предупредила меня, что есть вероятность, что я не смогу войти в состав сборной в этом году. То, что я появилась на шоу в конце сезона и попрыгала прыжки в три оборота ещё не даёт мне права представлять страну на международном уровне.