Последнее падение - Дориана Кац (2023)

— Вы сейчас представляете Академию как какую-то тюрьму, со своими бандами, кодексами и надзирателями, — она тихо рассмеялась и продолжила внимательно меня разглядывать. — Хотя, в каком-то смысле, вы правы. Были и скандалы, и ругань, и порча коньков и платьев, а после жёсткий разговор с Ириной Владимировной Славянской. Чего только стоили стычки между Татьяной и Кириллом. Знаю, что где-то в сети до сих пор сохранился видеоролик с праздничного банкета после соревнований. Там в Совинькова, со всей силой и накопившейся злобой, кинула в Трубецкого стейк из сёмги, который приземлился прямо на белоснежную рубашку. Никогда не забуду, как смеялись Валимов и Русаков, и какой взгляд нам подарила Славянская. Стычек с Полиной тоже было немало, но в отличие от Кирилла и Татьяны, мы контролировали себя перед камерами, строя из себя нейтральных подружек. Да и в дальнейшем, когда Полина перешла в другую школу, мы постоянно устраивали потасовки в раздевалках и залах. Если вы спросите кого-то из спортивных сенсаций нашего времени, то они в один голос скажут, что постоянно растаскивали наши с ней драки. Вроде бы мы были достаточно хрупкими девчонками, однако кулаками махали ещё как.

— Куда же без этого. Но давайте вернёмся к главному. Как все понимают, вы смогли пережить новогодний смотр в Академии, после чего стали её неотъемлемой частью. Нам очень интересно узнать, что было дальше? Как складывались ваши отношения с родителями и друзьями? Ваши первые соревнования во взрослых разрядах. Какие сложности встречались на вашем пути? А главное помогла ли вам ваша мама, о который вы постоянно упоминаете, преодолеть их? Или вы со всем справлялись в одиночку?

«Мама… Я скучаю.», — подумала я.

— Да, я обо всём расскажу. Однако свою маму я не видела уже чуть больше года.

— Почему? — удивлённо спросила Виктория. — Вы же вроде бы были так близки. Что же изменилось?

— Её не стало в прошлом году, Виктория. Поэтому мне до сих пор сложно говорить про её минусы, а их было достаточно. Но она навсегда останется в моей памяти тем светлым лучиком надежды и поддержки. Она моя мама, по-другому быть не может.

— Примите мои соболезнования. Думаю, нам стоило обговорить этот момент до интервью, — она показала на камеру стоп и уже тише спросила. — Если хотите, то мы вырежем этот момент. Извините за такую бестактность. Я как-то даже не задумывалась об этом.

— Ничего страшного, вы и не могли об этом знать. Я ведь нигде этого не афишировала. Можете не вырезать, всё в порядке.

— Тогда продолжаем? — я кивнула, и она махнула операторам.

Свет. Камера. Мотор. Съёмка продолжается.

Глава 7. 12 лет.

Снег огромными хлопьями укладывался на подоконник, а мороз раскрашивал стекло, создавая свою потрясающую картину. Солнце только появлялось над горизонтом, а часы приближались к семи утра.

Комната уже наполнилась запахом обезболивающих мазей и расслабляющей музыкой, а Совинькова пыталась сделать утреннюю разминку как можно тише, чтобы не потревожить мой сон.

На самом деле, ей это никогда не удавалось.

Мы провели в этой комнатушке целых два года, расставаясь только на период спортивных летних сборов для сборной страны и на различные праздники, поэтому я прекрасно знала, что Татьяна безумно шумная и неуклюжая, особенно по утрам.

Натянув одеяло поверх головы и пряча там же свои закоченевшие ноги, я начала ёрзать и бубнить:

— Ты когда-нибудь пропускаешь свои утренние церемонии? Опять марафет наводишь, ты и так прекрасна, Тань.

Татьяна привстала со шпагата, чтобы поменять ногу, и радостным голоском, полным утренней бодрости, пролепетала:

— И вам доброе утро, госпожа Снежная Королева. И отвечая на ваш вопрос, сударыня, скажу — нет, я никогда ничего не пропускаю. Чего кстати и вам советую.

И в эту секунду моё тёплое сонное царство было нагло украдено.