Крестики # нолики - Татьяна Снежная

Мне бы смущённо по дружески улыбнуться, но я ловлю себя на том, что это покажется пипец, как глупо, и просто отворачиваюсь.

А потом уж и весь учебный день с ног на голову. Особенно, когда спорить все стали идти или не идти Нестерова проведывать. И еще мое мнение выпытывали... А я чувствовала себя сталкером, маньяком каким-то. Точнее маньяком-неудачником, ведь всё, на что была способна, это изредка посматривать на Нестерову Софию, проверяя ее настроение..

Вопреки излюбленной традиции не смогла пойти в столовую после третьей пары. Да и после последней не получилась, хотя очень на это рассчитывала. И была эмоционально поражёна, когда меня окликнул Семен Слуцкий.

– Идем, Ветров ждет.

– Где? – Подскакиваю на грубый оклик и оборачиваюсь в сторону холла, надеясь, что Тимур курит на ступенях у парадного входа.

– У себя он.

И что-то внутри сгорает. Сегодня я боюсь столкнуться один на один с Тимуром. Так не хочется перед ним оправдываться или доказывать своё видение ситуации произошедшей накануне. А еще.. простить ему не могу. Такое не прощают!

– Что ему нужно?

– Откуда я знаю? – Раздраженно бросает Семен, и отвернувшись, топает к выходу. В голове рождается слабая мысль сделать ноги, но я вспоминаю про свой телефон, и уговариваю себя, что это единственная причина по которой Ветров хочет меня видеть. Подумаешь, протанцевала с одногруппником, что теперь, вешать меня?

Семен не говорит со мной, пока мы пересекаем аллейку перед коттеджами, он взвинчен и чем- то расстроен, а я дышу через раз от беспокойства и путанных мыслей. Хотя он и раньше не проявлял ко мне никакого интереса. Типа есть и пусть.

По этой вымощенной плиткой дорожке я когда-то ходила очень часто. Кирилл постоянно тянул меня к себе после пар, и второй двухэтажный домик от дороги быстро стал для меня вторым родным. Сегодня – это дорога испытание.

Внутри все знакомо до боли. До помутнения. И если отключить мозг, то можно вспомнить, что в ней застыли тепло и уют в которых так нуждались два человека, лежавшие здесь на огромной кровати и о чём-то беззаботно разговаривая. Их не волновали громкие капли дождя, что беспощадно бились о окна, а после обессиленно стекали вниз, не волновали не задвинутые тёмные шторы, которые висели где-то с краю и играли роль дешёвого украшения, не более. Тихая, перенасыщенная удивлением беседа разливалась по комнате, заставляя парня лежащего напротив слегка улыбнуться.

— Почему ты считаешь, что не нравишься Тимуру? — Разве это так важно? — Важно, он мой брат. — Тебе не стоит беспокоиться об этом. Я ведь могу ошибаться..

Влажный язык скользил по дёснам и нёбу снова и снова. Приятный запах алкоголя постепенно мешался с нарастающим возбуждением, а выпитое вино немного туманило разум, обостряя все ощущения. Кончики горячих пальцев нежно щекотали кожу, спускаясь всё ниже и ниже и рукам так и не терпелось ухватиться за чужие, мягкие волосы.

— Ты ошибаешься..

Теперь я топчусь в этом домике у двери, прячась за спиной высокого парня, который с порога стал что-то выяснять.

— Как твоя рука? — начинает Слуцкий, как только находит взглядом Тимура сидящего в кресле.

— Да ты заботливый котеночек как я погляжу..., — не отрывается от экрана телефона.

— Хватит мне в уши ссать, ответь хоть на что-нибудь нормально! — злостно выпалил каланча, забыв про рациональность, про вежливость, про страх.

— Да замолчи ты, дурило, все со мной нормально, — раздраженно бросил Тимур, разминая шею.

Семен едва заметно качнул головой, и можно было заметить, как Тим повернул голову в нашу сторону, задержав на мне ледяной взгляд, как будто думая, как будто решаясь: переходить черту или нет. Внутри странно: вроде плохого ничего не произошло, но на душе отчего-то стало паршиво. Интуитивно куснуло тревожным, гадливым чувством.