Мой любимый писатель - Кира Лафф (2021)

- Скажите, вы не испугались внимания такого известного человека? Или, быть может, вы сами хотели привлечь его внимание? Хотели разделить с ним славу? – женщина напротив меня жадно впилась в моё лицо своим взглядом.

- К своему стыду, я тогда даже не знала, кто такой Кирилл. Мне всегда больше нравилась классическая литература. Я не знаток современных авангардных русских писателей. Поэтому, даже не знала его имени. Кирилл будто каким-то сверхъестественным образом угадал, что я не читала его книг. Думаю, ему хотелось, чтобы я сперва узнала его самого. Чтобы призма восприятия его как человека, а не только как писателя, была чиста. Ведь, как мы знаем, его романы производят такое сильное впечатление, что потом уже сложно общаться с ним, подспудно не думая о его творчестве.

- Конечно! – с жаром согласилась ведущая. – Особенно, когда вы узнаёте, что вы сами становитесь главной героиней его романов! Кстати, как вы отнеслись к этому, когда узнали?

- Можно сказать, я с особым жаром пыталась объяснить ему, что я против. – я улыбнулась, довольная эвфемизмом. – Знаете, на самом деле я тогда ещё была не готова ко всему этому.

- К чему же?

- К его гениальности, наверное. – я наморщила лоб, пытаясь объяснить. – Я тогда была очень наивна и явно не дотягивала до него. По глубине. По опыту. По целеустремлённости. Кирилл, вы знаете... он не прощает наивность. Считает её слабостью, или даже роскошью, которую ему, к сожалению, никто не предоставлял. У него было непростое детство. И это наложило определённый отпечаток на его характер.

- Как бы вы описали Кирилла как человека? Одним словом? – ведущая подалась вперёд в ожидании ответа.

- Одинокий, – внезапно для себя сказала я первое определение, которое пришло в голову.

- Серьёзно? – недоверчиво посмотрела на меня ведущая. – Я думала, вы подберёте другой эпитет…

- Какой же? – усмехаясь спросила я.

- Страстный? Жестокий? Талантливый?

- Конечно, всё это в нём есть. Но, знаете, для меня он, в первую очередь, друг, – просто сказала я. – Я узнала его сначала именно как друга. Его неординарная личность покорила меня. Но за всей бравадой, за всей этой показной отвязностью я всегда видела очень одинокого человека. Вы знаете, он так привык быть непонятым, что начал отказывать в близости вообще всем окружающим людям.

- И даже вам? – удивилась ведущая.

- И даже мне, – горько призналась я.

- Быть может, это и к лучшему? – внезапно сказала ведущая.

Я понимала, что интервью идёт не совсем по её плану. Наверное, она ждала каких-то сенсационных заявлений с моей стороны. Возможно, думала, что я начну обвинять Кирилла во всех смертных грехах, перевалю на него ответственность за то ужасное видео в кинотеатре…

- Что вы имеете ввиду? – сухо уточнила я.

- Ну, все мы знаем, как Кирилл относится к женщинам. Да и вообще, ко всем. Он, ведь мизантроп, верно? Нельзя назвать его приятным в общении человеком.

- Что вы понимаете под словом «приятный»? – серьёзно сказала я. – Быть может, «удобный»? Или «лицемерный»? Тогда да, вы правы, он не такой.

- Я имею ввиду, - нахмурилась ведущая, - то, что Кирилл не хороший человек. Его книги прямо кричат «люди, держитесь от меня подальше!». Эти романы отравляют сознание читателей. Под прекрасной обёрткой из изящного слога и талантливого текста скрывается ужасная философия. Похабная душа, жаждущая порока и саморазрушения. Неужели вы считаете по-другому?

Я вздохнула. В данный момент я как никогда разделяла отношение Кирилла к толпе. Люди беспощадны в своём стремлении судить других. Они не прощают ошибок и искренности. Но больше всего они ненавидят то, что не в силах понять.