Только (не) рабочие отношения - Ева Морис

А я судорожно покраснела, чувствуя, как начинают трястись руки, и как сердце падает в пропасть…

Я очень хотела обернуться к Славе, посмотреть, как он отреагировал на этот смех… Убедиться, что на его лице не появилось отвращения ко мне. Что он не обижен, не задет…

Но не могла пошевелиться, под пронизывающим взглядом Льва Николаевича.

Дождавшись, пока все отсмеются, генеральный продолжил.

— Но после звонков от модельных агентств, стали поступать заявки от дизайнеров, заинтересовавшихся премиальной коллекцией. Так что прошу на сцену Анна за призом, так сказать, «зрительских симпатий».

Лев Николаевич улыбнулся, но в холодных серых глазах не отразилось ни грамма этой улыбки.

Я замерла, не представляя, как не то что выйду на сцену, а как сделаю хотя бы один шаг.

— Иди, воробушек, — немного подтолкнул меня в спину Слава. — Забирай приз.

Словно очнувшись, я обернулась к нему, увидев на таком любимом лице жесткую улыбку.

— Я… — я очень хотела извиниться, расплакаться.

Сказать, что больше никогда-никогда не буду так делать. Не буду рисовать Славу, не буду участвовать в конкурсе, не буду… Да что угодно не буду, лишь бы он не смотрел на меня вот так…

— Все ждут, иди на сцену, — буквально развернул он меня, и под взглядом, как мне сейчас казалось, тысячи коллег, я отправилась к сцене.

Дойти до лестницы, подняться, улыбнуться, принимая в руки раскрытый конверт.

— Этот подарок лично от меня, за проявленный креатив, — произнес Лев Николаевич, пожимая мне руку.

В зале зааплодировали, а я растянула губы шире, будто тогда генеральный, не заметит испуга в моих глазах.

Сумбурно поблагодарив, я поспешила спуститься, чтобы стать как можно дальше от его пронизывающего, холодного взгляда.

Не помню, как дошла до Славы, но очнулась только когда он спросил:

— Что в конверте?

Я машинально заглянула внутрь, увидев три пятитысячные купюры и записку, написанную размашистым почерком:

«Явиться в понедельник в 11.20».

— Деньги, — сглотнув, отозвалась я, поднимая голову, и я Слава облегченно улыбнулся.

Глава 65

Почему я не сказала Славе о записке?

Этот вопрос мучал меня на корпоративе, дома и сейчас, когда я, совершенно непрофессионально оставив свое место, направлялась к кабинету Льва Николаевича.

Почему я не сказала? Чтобы Слава не волновался, или потому что мне самой было стыдно?

Слава сказал, что моя работа ему понравилась, что он совершенно не злится на меня. А я не могла согласиться, вспоминая его похолодевший взгляд и поджатые губы. Как можно не злиться, если из-за меня над ним смеялась вся компания?..

Просторный холл заканчивался приемной секретаря, мягкими диванчиками, кофемашиной и кулером. Всем, что могло хоть немного успокоить разволновавшуюся меня.

Хорошо, что я пришла чуть раньше. Спокойно познакомлюсь со своим коллегой, узнаю в каком настроении начальство…

— Добрый день. Мне должно быть назначено на одиннадцать двадцать, — нерешительно улыбнулась я мужчине, который тут же поднял на меня взгляд, стоило подойти.

— Добрый, проходите, Анна. Лев Николаевич уже ждет вас, — сухо произнес секретарь, кивая на закрытую дверь кабинета.

Да, времени успокоиться, похоже, не будет...

Я покосилась на внушительные часы, показывающие, что до назначенной встречи оставалось еще пять минут. Ну, хоть не опоздала.

Переспрашивать было бы глупо, поэтому, незаметно вытерев о подол офисного платья руки, я тихонько постучала, а после потянула дверь на себя.

Кабинет Льва Николаевича был немногим просторнее Славиного. Такая же рабочая зона, с внушительным деревянным стол из нашей премиальной коллекции, такая же зона отдыха с диванами и журнальным столиком.

Единственное видимое отличие, кроме цветовой гаммы стального цвета, были высокие кованные скульптуры возле стен. Наверное, наш генеральный любит искусство.