Только (не) рабочие отношения - Ева Морис

Я же, внутренне бурля от несправедливого отношения, прикусила язык. Очень хотелось спросить, о каких бывших идет речь, но как специалисту эта информация мне была не к чему. А как девушке…

Девушкой рядом с Ярославом Львовичем я быть не могла, только секретарь, только рабочие отношения! И я рада, что мы выяснили это в первый же день знакомства. Да. Именно что рада!

Больше мы разговор не продолжали, а Ярослав Львович, развлекшись за мой счет в лифте, до самого обеда забыл обо мне.

Список дел, висевших на мне со вчерашнего дня, я закончила быстро. И оставшись предоставлена самой себе, погрузилась в пучину раздумий: что делать?

Нет, не в плане работы, а в глобальном. Пока впереди меня ждала неопределенность, и мне это не нравилось.

Я любила действовать, любила держать свою судьбу в своих руках, не надеясь, что чья-то сестра согласиться меня приютить. Своя-то уже приютила и что из этого вышло?

Заварив себе зеленый чай, я вновь открыла опостылевший сайт по поиску квартиры. Да, Ярослав Львович собирался мне найти квартиру «поприличней», если его сестра будет против проживания у нее в студии, но, как правило, «приличные» квартиры стоят дороже, чем мне бы того хотелось. Так что я лучше сама найду себе варианты по карману.

За вечер успели появиться новые варианты, и я уже хотела тихонько позвонить риелтору, когда вспомнила, что телефон с самого вечера был выключен.

Руки немного дрожали, в горле стоял ком, но я мужественно нажала кнопку включения.

Ну что же. Всего пять пропущенных от сестры и три сообщения. Читать или нет?

Я побарабанила по столу, понимая, что рано или поздно открыть их придется.

Ладно.

«И чем ты отличаешься от толпы дурочек, штурмующих столицу?» — я практически слышала, как бы едко она это произнесла. Видимо, это был ее ответ на мое: «Ты ничего обо мне не знаешь».

Я могла бы ей ответить, что мы — дурочки, штурмующие столицу — не под копирку сделаны. У всех у нас разные навыки, знания. Разное представление о мире и о «хорошем» и «плохом».

Да, кто-то, может, и завел бы романтические отношения с начальством. Но не все же! Кто-то, встретившись с первыми трудностями, уехал бы обратно в свой родной городок, а кто-то остался.

Как удобно мерить все одним лекалом, и, если так подумать, ведь когда-то и она была той самой дурочкой, которая приехала сюда, чтобы изменить жизнь…

Я тряхнула головой, понимая, что меня заносит в дебри философии и опустила глаза ниже.

Следующее ее сообщение: «Аня, я последний раз предупреждаю. Если ты сейчас же не приедешь, я маме расскажу», — заставило сердце испуганно сжаться.

А утреннее: «Ты сама напросилась», — наоборот, пустило сердце вскачь.

Что она скажет? Как преподнесет? И что делать мне?

Горло, казалось, кто-то сжимает, пальцы мелко дрожали и стало вдруг так холодно…

Я любила маму, папу, даже сестру любила несмотря на ее злые слова, но они все были… сложными.

У родителей было четкое представление, какой должна быть жизнь. И в эти представления нас изо всех сил впихивали.

Наверное, поэтому сестра, послушно отучившись в медицинском на дерматолога, как только появилась возможность, мило улыбнулась и уехала в Москву. Интересно, сразу ли она стала работать по специальности? Как, в свое время, она устроилась тут, будучи совсем одна?

Мне нравилось, что сестра смогла найти себя. В редкие приезды она с воодушевлением рассказывала, как у нее замечательно все получается. Как ее ценят.

Мама говорила, все потому что Аля занимается правильным делом, любимым. И сестра соглашалась.

Я тоже хотела получать удовольствие оттого, что делаю, но экономическая специальность, куда мама с папой убедили меня поступить, не проносила радости. Тогда-то я и решила, глядя на сестру, что мне тоже надо вырваться из немного душных семейных объятий.