Вот так – спокойно, надежно. Чувствовать его тепло и тяжесть рук на талии, вдыхать запах... Все сомнения куда-то мгновенно улетучились. Может, конечно, у него куча недостатков, может, с ним адски трудно, но… мне нужен именно он. Главное – чтобы и я была ему нужна. А насчет девчонок, похоже, можно не беспокоиться.

И, кстати, если у него выросла такая дочь при такой матери, как Лариса, это многое говорит о нем самом. Так что…

- Все хорошо, Дим, - я судорожно перевела дыхание.

- Тогда притворимся, что ходили за чаем, - он отошел и поставил на поднос заранее приготовленные чашки, сахарницу и заварник. – Режь торт.

Рыться в шкафах в поисках подходящего блюда было неловко, поэтому я перегрузила торт на большую тарелку вместе с подложкой из коробки, нарезала на кусочки и понесла в комнату. Дима, собирая посуду, дернул подбородком в сторону дивана. Я прислушалась.

Барышни от возвышенного перешли к самому что ни на есть насущному. Просматривая в телефоне какой-то ролик, они оживленно делились мнениями:

- Нет, ну разве можно такой комбез с такими ногами?

- Ладно ноги, а попа?!

Я поспешно поставила торт на стол и успела прикрыть рот рукой, давясь от смеха.

Глава 32

Дима

- Дмитрий Максимович, я еще нужен?

- Нет, Володя, отвезешь девушек и свободен. Утром к девяти.

Водителя я эксплуатировал самым бессовестным образом. Прямо как паук-кровосос. Профсоюз меня линчевал бы, но Володя не был членом профсоюза. Две недели отпуска, без выходных и круглосуточно на связи. Но за шестизначную зарплату. И выходные на самом деле были… когда я говорил: «завтра ты мне не понадобишься». И даже уезжая куда-то, платил за эти дни половину зарплаты. Как и Кате.

Глаша, попрощавшись, юркнула на заднее сиденье, а Юля остановилась, глядя на меня. Поцеловать ее я не рискнул – не знал, какую дозу информации она загрузила дочери. Но очень хотелось. И почему-то напомнило то давнее утро, когда поезд подползал к перрону Ржавы.

Вот только теперь я ее уже не потеряю. И так глупостей наделал по жизни, но эта была бы… в общем, нет.

- Позвони, когда приедете, ладно? – попросил, коснувшись плеча.

- Хорошо, - Юля, чуть помедлив, поцеловала меня в щеку. – Спасибо, Дим!

Постоял, глядя вслед красным точкам габаритов, поднялся по лестнице пешком. Полина уже убрала со стола, загрузила посудомойку и сидела на кухне, о чем-то думая. Я остановился на пороге, глядя на нее.

- Такая смешная, - улыбнулась она. – Глаша.

Глашка действительно была забавная. Как сама Полина в этом возрасте. Такая же непосредственная, открытая. Чистый позитив. Но меня больше интересовало, что она скажет о Юле. И Полина это поняла.

- Пап… я знаю, чего ты ждешь. Не торопи меня, ладно? Ты же не хочешь, чтобы я что-то выдумывала?

- Понятно…

- Нет, пап, ты опять недослушал и уже сделал какие-то выводы, - Полина поморщилась с досадой. – Я разве сказала, что она мне не понравилась? Юля? Она очень приятная, но… мы ведь даже толком не разговаривали.

- Ну конечно, - я вздохнул, пусть и не с облегчением, но это все же была не безнадега. – Вы же с Аглаей трещали, как две сороки.

- Ты же ведь не прямо завтра на ней женишься? У меня еще будет время ее узнать получше.

- А вот теперь ты торопишься, - усмехнулся я. – Я ведь тебе уже говорил. Мне очень хотелось бы, чтобы все получилось. Но мы с ней сейчас как будто заново знакомимся. Так что до женитьбы – это пока как до Пекина пешком.

- Ну и отлично! – Полина встала, подошла ко мне и обняла. – Только, пап, давай договоримся, ты теперь не будешь со мной сидеть рядом как приклеенный. Тебе и работать, и… к Пекину потихонечку продвигаться. Так что если вечером надо куда-то пойти или вообще уехать… только предупреждай.

- Договорились, - кивнул я, потому что и сам об этом думал.

- И мне тоже надо как-то привыкать… учиться быть самостоятельной.