Третий шанс - Татьяна Рябинина

Словно кто-то шепнул на ухо: хочешь, чтобы на этот раз все вышло всерьез и надолго – не торопись. Уж слишком далеко нас отнесло друг от друга тем взрывом. Если все сведется только к сексу, долго не протянется. Просрать и этот шанс, уж точно последний, было бы непростительной тупостью. Мы едва начали по-настоящему узнавать друг друга. Конечно, долго ходить за ручку вряд ли получится, но я был уверен: в какой-то момент все вопросы и сомнения отпадут сами собой.

Если, конечно, мы все не испортим.

Господи, пожалуйста, пусть все будет хорошо, ладно?

- Может, пешком? – спросила Юля, когда мы вышли из ресторана. – Полчаса где-то.

- Как хочешь. Сейчас Володю отпущу.

- Ой, а цветы? – спохватилась она.

- Предупреди Глашу. Володь, - я наклонился над окном. – Давай на Кавалергардскую, позвонишь в домофон, девочке цветы отдашь и можешь домой. Завтра как обычно.

Мы шли по Лиговке, потом по Суворовскому. Странно, но именно Пески для меня всегда были таким… концентратом Питера. Не Невский или Петропавловка, не набережные, не Васька, а эти выбегающие на Суворовский поперечины тихих небогатых Советских. И дальше, где после Таврической из-за деревьев выглядывает кремовый торт Смольного собора.

- Ты ведь раньше на Гражданке жила? – мне все-таки удалось поймать Юлину руку.

- Да, у «Академической». А на Коннице бабушкина квартира, мне по наследству досталась.

- На Коннице? – удивился я.

- Она раньше была улицей Красной Конницы. Бабушка так и называла, до самой смерти. И мы с Глашкой тоже. У нее даже рисунки такие есть: по нашей улице всадники скачут, в красной одежде и на красных конях. У детей с красными уже другие ассоциации.

- Интересно было бы взглянуть.

- Придете к нам в гости, может, и покажет, - Юля пожала плечами. – Не знаю, как тебе, а Полине наверняка. Придете? С ответным визитом?

- Обязательно.

Кавалергардская, которая Красная Конница, отходила от Суворовского необычно, под острым углом у тяжелого мрачного здания с колоннами. Пройдя немного, мы остановились у высокой, в два этажа, арки.

- Ну вот, мы здесь, - спрятав руки в карманы, Юля покачивалась с носка на пятку. – Мне еще Марка надо вывести на ночь. Я Глашку поздно не пускаю одну.

Улизнуть решила? Ну да, конечно, так я тебя и отпустил.

- Ну так иди за ним. Я подожду.

- Серьезно? Ну ладно.

Она юркнула в парадную под аркой, а я зашел во двор.

Ничего себе! В новых районах внутри кварталов такие пространства обычное дело. Я помнил даже байку из своего детства: мол, строили с огромными дворами для того, чтобы танки прошли, если будет война и дома разрушат. А в центре все больше тесные и темные дворики-колодцы, из окна видно, что делают в другом корпусе.

Из-под арки убегала вглубь двора и терялась вдалеке настоящая внутренняя улица. Пока ждал Юлю, успел нагуглить, что называется она Мариинский проезд и идет аж до Таврического сада.

Я всегда завидовал жителям центра. Может, конечно, и не слишком комфортно, зато реальный Питер. Вышел из дома, и он весь у тебя под ногами. А как за Неву переедешь – словно другой город.

- Любуешься?

За спиной хлопнула дверь, Юля подошла ко мне с одетым в смешной синий комбез бульдогом на поводке. Щенок заливисто тявкнул, изображая из себя крутого, но потом обнюхал мою руку и завилял торчащим из прорези обрубком хвоста.

- Какой-то совершенно невероятный двор, - я отобрал у нее замок-поводок и обнял за плечи. – Все сегодня невероятное. У меня такое чувство, что в какой-то другой мир попал. Все похожее, но другое. Квартира, дом. Офис. Улицы. Весь город. Ты…

- Ты просто на все сейчас смотришь по-другому, Дим, - Юля уткнулась лбом мне в плечо.

- Может быть, - я не стал спорить.