Пробуждение - Нефер Митанни

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Часть I. Глава 21

Коллаж автора. При создании иллюстрации использована картина Сергея Емельянова из цикла Древние храмы г. Вятки, холст, масло 1914 год.

Важно и тихо ступая, в кабинет входил камердинер, чтобы зажечь свечи.

- Рано подаёшь, будто покойнику… - недовольно поморщившись, замечал Александр, стоящий у тёмного окна. – Впрочем, оставь, - он делал неопределённый жест рукою и вновь, устремив взгляд в никуда, продолжал свои воспоминания.

Отец… Уже само это слово отзывалось едва ли не физической болью в сердце. В январе 1797 года, узнав о намерении Великой бабушки обойти сына, оставив престол внуку, Александр негодовал:

- Ежели верно, что права отца моего будут отняты у него, то я решительно отклонюсь от такой вопиющей несправедливости! Мы с супругою спасёмся в Америку, где отыщем приют и будем счастливы свободной жизнью, про нас больше никто не услышит.

Однако столь громкое заявление исполнять не пришлось. Павел Петрович прибыл в столицу, где имел беседу тет-а-тет с дальновидным графом Безбородко. Слухи, конечно, вещь ненадёжная, однако же и не верить им тоже было нельзя. Сгорел ли в тот вечер в камине указ о назначении наследником Александра или нет? Скорее всего, да, косвенное доказательство тому – небывалый взлёт Александра Андреевича при императоре Павле. 3 апреля 1797 года высочайшим указом род графов Римской империи Безбородко повелено было ввести в число графских родов Российской империи, но этого мало - в день же своей коронации Павел I, именным Высочайшим указом от 5 апреля 1797 года графа Александра Андреевича Безбородко, действительного тайного советника I класса, возвел в княжеское достоинство Российской империи с титулом светлости. Все понимали, что неспроста этот фантастический взлёт, Александр тоже понимал и в глубине души даже порадовался такому повороту событий: не заступил отцу дорогу, не пришлось ему прежде батьки в петлю поспевать.

Однако же не долго длилось довольствие сложившимися обстоятельствами и собой. Вскоре, уже в сентябре 1797 года, Александр, теперь законный прямой наследник, шеф Семёновского полка и военный губернатор столицы, внимательно следивший за делами венценосного отца, писал своему учителю: «Мой отец, по вступлении на престол, захотел преобразовать всё решительно. Его первые шаги были блестящими, но последующие события не соответствовали им… Благосостояние государства не играет никакой роли в управлении делами, существует только неограниченная власть, которая всё творит шиворот-навыворот… Моё несчастное отечество находится в положении, не поддающемся описанию. Хлебопашец обижен, торговля стеснена, свобода и личное благосостояние уничтожены. Вот картина современной России, и судите сами по ней, насколько должно страдать моё сердце…».

Он действительно страдал! И всё носил в себе – не было рядом человека, который на самом бы деле понял наследника и поверил в искренность его чувств и переживаний. Привычная уже маска скрывала всё.

***

Чедвик, закинув ногу на ногу, сидел в удобном старом кресле и терпеливо ожидал, когда же хозяйка поместья изучит представленные им документы. Ему осточертело столь затянувшееся ожидание, но ничего с этим поделать было нельзя – такова его работа. Он уже сотни раз успел рассмотреть полустёртые розочки на обоях, свидетелях былого роскошного состояния дома, и высокий белёный потолок, в одном из углов которого паук сплёл едва заметную паутинку и ожидал появления хоть какой-нибудь крылатой жертвы. Джону вдруг пришла мысль, что он похож на этого паука – тоже терпеливо ждёт, с той лишь разницей, что ожидание паука будет вознаграждено, а его – весьма сомнительно.