Ты и Я - Сводные - Ники Сью (2021)

Когда я выходила из комнаты, больше всего на свете боялась его взгляда, боялась увидеть отвращение или разочарование. Но страх остался лишь страхом. Мы и словом не обмолвились. Царев вел себя и выглядел, как прежде. Будто не в курсе моего эпичного позора. А на следующее утро, Илья заявил, что поедем в горы. Семейная вылазка. Не сказать, что я была безумно рада, с другой стороны, это отличный повод отвлечься и не идти в школу. Там появляться пока не хотелось.

Первый день в городах показался скучным. Настроение на нуле, и странное ощущение, будто между мной и Царевым выросла стена. Может, конечно, я ее создала сама в голове, но казалось, он потешается надо мной. Мол, предупреждал, а ты прыгнула в койку к этому парню. Иной раз, мне даже стыдно было смотреть в его сторону.

К утру пятницы, я себя накрутила настолько, насколько это возможно. И все наше общение с Ильей свелось к отметке минуса. Мне хотелось спросить, зачем мы здесь? Почему он так себе ведет? Из жалости? Шутки ради? Почему? Но так и не решилась. А потом Цареву в голову стукнуло потащить меня на вершину горы. Уже стемнело, людей становилось меньше, да и холодало. Я не хотела ехать. Но он не спрашивал, просто молча взял за руку и повел на канатку.

Когда подъемник медленно двинулся вверх, я поняла — мечты сбываются. Ведь в день приезда мне безумно хотелось побывать в горах. И вот я здесь. Смотрю на залитые снегом, пушистые, холмы, и кажется, словно попала в зимнюю сказку. Не знаю почему, но вдруг стало так тепло на душе, так ярко. Улыбка сама потянулся к губам. Илья тоже улыбался. Столь искренне, что до безумия захотелось его сфотографировать. Но я, конечно, не решилась. Было бы странно. Он — не мой человек. Как бы сильно сердце не екало, как бы не прыгало рядом с ним.

Канатка высадила нас на небольшой поляне, где играла музыка (не очень громко), тусовались лыжники и сноубордисты, а неподалеку располагалась кафешка. Туда-то Царев и пошел за глинтвейном. Вообще вел он себя максимально необычно сегодня. Словно… мы близкие люди, словно… я и он… нечто большее, чем соседи под одной крышей.

А потом Илья откуда-то раздобыл доску. Затребовал, чтобы я подошла, видимо хотел похвастаться. Ну я и подошла. Чего угодно ожидала, правда, но не этого.

— Держись, — сообщил спокойно, подхватив меня на руки.

— Ты что? Опусти! Совсем что ли? Царев!

— Говорю ж, держись, Лисицына! Крепче держись!

— Что? Илья! Илья! Нет… а-а-а!

Он оттолкнулся и борд медленно покатился вниз. Я вцепилась в его шею, будто в спасательный круг. Махала ногами, вопила, а ему хоть бы что. С каждой секундой мы ехали быстрей, позволяя попутному ветру обдувать наши тела.

— ВУУУ! — в какой-то момент закричал Царев, будто выдыхая радость из легких.

— Дурак, — прошипела я, еще больше прижимаясь к нему. Нужно было бы бояться, да вот я думала не о том. Думала о его руках, о запахе, о коже, возле которой терся мой нос. Черт! Как близко! От волнения у меня даже на ногах пальчики сжались. Пульс бил все сто сорок, а сердце лихорадочно прыгало. В груди все сжалось, дыхание участилось, голову немного штормило, но… я не могла сдержать улыбку. А потом мы резко остановились.

— Эй, — прошептал Илья. От его голоса мурашки побежали по телу. — Я, конечно, понимаю, что моя шея тебе больше нравится, но ты пожалеешь, если не увидишь это.

— Что? — слегка отпрянув, я глянула сперва на него, а затем повернула голову в сторону.

— Ну как?

— Красиво, — слетело с моих губ. Будто картина, будто пейзаж, нарисованный краской. Слишком нереально, чтобы оказаться правдой. Массивные горы, покрытые белым блестящим покрывалом, рядом с которыми ощущаешь себя мелким насекомым.

Выше них — только небо. Где еще можно увидеть, как небо становится ниже земли, как не в горах? Невольно я убрала одну руку с шеи Царева, завороженная зрелищем. Никогда не видела чего-то настолько волшебного. Кисти природы сотворили магию, невероятную магию.