Исповедь души - Лайза Джонс (2014)

Долю секунды я вижу в его глазах беспокойство и понимаю: он только что дал мне и Эмбер понять, насколько серьезно ко мне относится, но на самом деле не верит, что я выйду за него замуж.

Я приподнимаюсь на цыпочки, кладу ладони ему на плечи и шепчу на ухо:

– Ничто не изменит моей любви к тебе. Ничто и никогда. – Я отклоняюсь, чтобы дать ему увидеть подтверждение в моих глазах, и замечаю промелькнувшую в его взгляде чистейшую муку. Он тронут моими словами, но не верит, что это правда. Просто удивительно, какой длинный путь мы проделали вместе, как поменялись наши роли. Не так давно я сомневалась, буду ли ему когда-нибудь по-настоящему нужна, а сейчас он точно так же сомневается во мне.

Я начинаю шептать его имя, но он просовывает пальцы мне в волосы и притягивает голову для пылкого, страстного поцелуя. Громкий звон посуды прорывается сквозь окутывающую нас с Крисом пелену страсти, и Крис отстраняется. Его палец играет с локоном моих волос, и воздух между нами густеет от невысказанных слов.

– Потом поговорим, – обещает он. – Готова выпить кофе?

– Да, – выдавливаю я, вновь испытывая тягостное чувство от присутствия Эмбер. – Кофе – это хорошо.

Он обнимает меня за плечи.

– Тогда начнем с того, что я покажу тебе нашу внушительную коллекцию белых кружек.

Мы поворачиваемся к шкафчику, но я успеваю заметить устремленный на нас взгляд Эмбер. Нет, не на нас… на меня. И в нем читается чистейшая ненависть сродни той, с которой смотрела на меня Эва, когда увидела в магазине с Марком. Меня ошеломила злоба на ее лице, поскольку раньше она всегда была со мной приветлива. Сравнение между этим моментом и тем потрясает меня до основания, и я впиваюсь ногтями в спину Криса, на которой лежит моя ладонь.

Он бросает на меня взгляд, и его невозможно сексуальный рот дергается. От темной стороны не осталось и следа.

– Прибереги это на потом, когда мы будем одни, детка.

Я сердито зыркаю на него, думая, что нам очень многое стоит приберечь на потом, когда мы наконец останемся одни. Эмбер ненавидит меня теперь уже наверняка, и несмотря на то, что сказал Крис, я совершенно уверена, что она влюблена в него.

– Ты собирался показать мне коллекцию белых кружек, – напоминаю я ему и прижимаю пальцы к тому месту, куда вонзались мои ногти, предупреждая, чтобы вел себя как следует.

– Собирался, – соглашается он. – И кто же захочет пропустить такое?

Эмбер произносит что-то по-французски, и Крис поворачивается ко мне:

– По-английски, Эмбер. Сара не говорит по-французски.

– О, – отзывается она. – Для нее это будет забавно.

Для нее. Как будто меня здесь нет. Я про себя вздыхаю, понимая, что должна положить этому конец. Хотя я и не люблю стычек, но мой статус «тряпки» остался в отцовском доме.

Я беру кофе, который Крис мне наливает, и ставлю чашку на стойку напротив нее, вынуждая обратить на меня внимание.

– Я выучу. – И в этот раз всерьез намереваюсь сделать это. Я не позволю языковому барьеру встать у меня на пути. – Вы американка, верно? Наверняка вам когда-то тоже пришлось обучиться языку.

Крис подходит ко мне с другой стороны стойки напротив Эмбер и ставит сливки.

– Да, когда-то она была такой же истинной американкой, как и яблочный пирог.

Эмбер хмурит брови.

– Я по-прежнему американка, но в отличие от тебя приняла французскую культуру.

Он любит Париж, но не принимает французскую культуру? Мне хотелось бы вникнуть в этот вопрос, но Эмбер уже продолжает:

– Учить французский было настоящим мучением. Я терпеть его не могла, но если вы намерены какое-то время жить здесь, вам придется его выучить. Я очень быстро это поняла, поверьте.

Крис обращает взгляд на меня.

– Она приехала сюда подростком, как и я, а американских школьников тут не слишком жалуют.

– Дети жестоки, – соглашается она, удивив меня тем, что показывает свою уязвимую сторону.