Шестое чувство - Кара Уилсон (2014)

Шерил сухо поблагодарила за кофе. Ей и без того не по себе, а тут еще эти экскурсы в прошлое!

— Имей в виду, что, когда я не смогу отвозить тебя в больницу, в твоем распоряжении будет машина с шофером.

— Весьма любезно с твоей стороны, — вяло обронила Шерил, бездумно разламывая булочку на несколько частей. — Сидни, я… Вчера я…

— Что?

— Я забыла спросить. Твой отец… — Говорить Шерил собиралась совсем о другом, но с языка слетели именно эти слова. — Надеюсь, мое присутствие не обеспокоит мистера Спенсера?

— Отец умер два года назад.

— О, Сидни, прости…

Шерил поднесла к губам чашку и принялась пить, чтобы скрыть смущение. Она не собиралась задавать этот вопрос и теперь чувствовала себя виноватой, вспомнив, как близки были отец и сын.

— За что тебе извиняться? Ты же не знала.

— Но он ведь был не таким уж старым.

— Да, ты права, старым он не был. Всего пятьдесят два…

Настроение Сидни явно переменилось, он погрустнел и замолчал. Сидни не произнес ни слова до конца завтрака, да и потом, когда они садились в машину.

По всему видно, смерть отца сильно потрясла его, он скорбит до сих пор, подумала Шерил и сочла просто бестактным лезть со своим признанием. Но как все же грустно: умер человек, так и не узнав, что у него есть внук…

Шерил мельком посмотрела Сидни и только сейчас заметила, во что он одет. Поверх белой рубашки с короткими рукавами накинут итальянский кремовый полотняный пиджак. Хоть чему-то научила меня работа в модельном бизнесе, с усмешкой подумала Шерил, хотя бы умению отличить хорошее качество от очень хорошего, а очень хорошее — от безупречного. Несколько лет назад, впервые встретившись с Сидни, она думать не думала о таких вещах, равно как и о тех трудностях, которые могут возникнуть из-за различия в их социальном положении… Господи, как же неопытна и наивна была она в те времена!

Когда они въезжали на территорию больницы, Сидни заговорил:

— Ты не возражаешь, что оперировать твоего сына буду я?

— Возражаю. Знаешь, я хотела бы объяснить…

— Сказанного достаточно, — прервал он ее, выходя из машины.

Шерил тоже покинула салон и пыталась продолжить:

— Сидни, пожалуйста, я должна тебе сказать…

— Нет никакой необходимости что-то еще объяснять, — заверил он, без выражения взглянув на нее. — У нас в больнице отличные хирурги.

— Рада слышать, — пробормотала Шерил, растерявшись под взглядом Сидни. — Но должна же я объяснить тебе, почему я против!

— Прости, но это меня не интересует, — отчеканил Сидни, и в глазах его возник холодок отчуждения.

Шерил охватила ярость, она молча развернулась и направилась к подъезду больницы.

— Да, Шерил! — окликнул он ее в вестибюле. — У меня сейчас обход, а потом я зайду осмотреть твоего малыша.

Возле палаты сына Шерил замедлила шаг, чтобы немного успокоиться, и вдруг с ужасающей ясностью осознала, почему ей трудно поговорить с Сидни. Да это просто страх, что он, узнав правду о Сидди, вот так же бросит ей в лицо, что ребенок — который для нее смысл жизни — его не интересует. Что же в самом деле будет, если он именно так и скажет? Ему нет никакого дела ни до нее, ни до Сидди — так было раньше, так будет и теперь.

Дверь палаты открылась, и оттуда вышла медсестра.

— Мисс Джонс? Я Габи Тернер. Хорошо, что я вас встретила.

— Что случилось?! — тревожно воскликнула Шерил, мгновенно объятая страхом.

— Не волнуйтесь, с Сидди все в порядке. Он прекрасно спал и спит до сих пор.

— Спит? — недоверчиво переспросила Шерил.

— Его животик утром дал о себе знать, но это в порядке вещей, и я ввела ему успокоительное. — Медсестра усмехнулась. — Так вот, мисс Джонс, я обещала малышу, что обязательно сообщу вам, как мужественно он перенес укол.

— Ох, дорогой мой… укол… — выдохнула Шерил, улыбнувшись. — А я боялась, что это окажется для него большим испытанием.