Жена (не) подарок - Ольга Белозубова

Мы приехали быстро. Эмин помог мне донести сумку, хоть она и была легкая, но главное, что он проводил меня до квартиры. Даже в подъезде и лифте не оставлял одну… от его заботы хотелось расплакаться. Только не при нем.

— Почему ты помогаешь мне? — спросила я.

— Это лишние вопросы, — сдержанно, но холодно.

Конечно же.

— Никуда не выходи. Холодильник полный, аптечка тоже. Никому не открывай. Никто не знает об этой квартире, ты в полной безопасности.

Эмин говорил коротко, отрывисто.

И почти не смотрел на меня — только поигрывал автомобильными ключами и пристально осматривал квартиру, словно здесь мог быть кто-то еще.

Предусмотрительный.

— В любых ситуациях сразу звони мне. Не соседям, а мне.

— Я не глупая.

Эмин перебросил свой взгляд на меня. Тяжелый, недовольный. Ему даже смотреть на меня в тягость, будто я напоминала ему о самых плохих временах его юности.

Вот же глупости.

— По твоему животу так и не скажешь.

Я открыла рот и тут же закрыла.

Задохнулась немного от обиды, но я не в том положении, чтобы перечить. Все обиды и слезы оставлю на потом.

— Забеременеть двойней от мужика с криминальным прошлым, который, к тому же, вроде мертв — разве не глупость?

— Хватит, — взмолилась я и застыла, — и почему ты сказал, что он «вроде мертв»? Ты что-то знаешь?

— Думай о своих детях, Жасмин, а не о том, что я могу знать.

Я сощурилась. Шах что-то знал, но молчал.

— Что тебе известно о нем, Эмин?

— Довольно!

Я вздрогнула от резкости и тут же пожалела, что рассказала Эмину все.

О том, как стала марионеткой в руках Доменика, которого любила.

О том, как он использовал меня в своих целях и все-таки сделал убийцей Давида.

Это Доменик подложил меня под Давида. Мама не успела рассказать мне о тонкостях взрослой жизни, о безопасности рядом с мужчиной, как итог — я забеременела. Все это сыграло на руку Доменику, который вместе с Басмановыми ищет меня, чтобы впоследствии отобрать у меня детей.

Я в глубокой яме.

Будто наравне с Давидом погребена.

— Много лет ты училась держать пушку в руках, но так и не перестала быть наивным ребенком, — продолжил Эмин.

— Не нужно так со мной.

Эмин отвернулся, осматривая квартиру.

За что он ненавидел меня? За то, что я — женщина его врага?

— Я знаю, вы враждовали. Но я не участвовала в вашей войне.

Он тяжело вздохнул, мотнул ключами несколько раз и сказал мягче:

— Ладно… Я поехал.

Я кивнула сквозь ком в горле.

Сейчас Эмин напомнил мне, что моя жизнь скатилась в самую пропасть, из которой даже рассвета не видно. Еще Эмин сказал звонить ему в случае чего, но мне и взгляда его хватило, чтобы понять: он надеялся, что звонить я буду как можно реже, и что справлюсь со всем сама.

— Иди сюда.

— Что?

Эмин вытянул руку. Я тут же представила, как положу голову ему на плечо и тихонько так, тихо зарыдаю.

Это даже выглядело жалко. Эмин Шах, враг моего бывшего любовника предлагал поплакаться ему в жилетку, вроде ему не все равно.

— Эмин, я благодарна тебе за все. Однако жалость мне не нужна, — тихо, но отчетливо.

Максимум, с кем вместе я буду плакать, так это с одиночеством.

Шах опустил протянутую руку, но посмотрел на меня иначе, под другим углом. Будто он ожидал совсем другого, например: слабости, слез, жалкости.

Эмин привык к Диане. В детстве по дружбе она часто плакала, не удивлюсь, если и сейчас она не изменилась.

— Просто плачь больше. Не держи в себе — сделаешь только хуже. Выноси детей здоровыми, хотя бы одного.

Эмин умел поддерживать.

Я кивнула, а когда мужчина пошел на выход, то крикнула в спину:

— Давид убил мою семью.

— Поэтому ты с ним разделалась?

— Я не хотела его смерти. Все вышло случайно.

Эмин внимательно оглядел меня, сухо кивнул и ушел.