Брат моего парня - Кристина Зайцева

Спортивный “мерседес” Дубцова видно без проблем, как только заворачивает на парковку. Его не заметить сложно, даже если во всю стараться. Ностальгия по собственной тачке чешется внутри, но к вещам в этой жизни лучше не привязываться, чтобы потом от них не зависеть.

— Фига се… — бормочет Тоха. — Это за нами? Мы в него поместимся? — кивает на “мерен”.

— Это обман зрения, — заверяю его с весельем.

Тачка больше, чем кажется, но мы с Тохой почти одного роста, и по весу тоже одинаковые, так что нам двоим сзади действительно может быть тесновато.

Дубцов выходит из салона и двигается к нам трусцой, сверкая зубами и зеркальными авиаторами.

Здороваемся, и на меня снисходит расслабленность, которая граничит с ленью. Состояние, на которое сложно было перестроиться даже десять минут назад, а теперь оно как вода растекается по венам.

Я дома.

— Антон… — представляется друг.

— Кирилл, — Дубцов жмет ему руку. — Сейчас, минуту подождите…

Достает с заднего сиденья детское кресло и убирает его в багажник.

— Поздравляю, — говорю ему, сев на переднее сиденье. — Мальчик, да?

— Ага, — отзывается Кир, ведя машину. — Спасибо… — расслабленно крутит руль. — Куда едем?

Берем кофе в старбаксе. Прошу его тормознуть у цветочного, где беру букет каких-то ромашек. Тоха ухмыляется на заднем сиденьи, с абсолютным пофигизмом забросив за голову руки. У него полная синхронизация с картинкой города за окном. Город сонный, как тихий час в детском саду.

Вряд ли кто-то посторонний сможет понять нас с Тохой. Для этого нужно окунуться в то, во что окунулись мы. Если моя девушка спросит, я расскажу супер облегченную версию, опустив дохера подробностей. Во-первых, говорить об этом нельзя, во-вторых, большая часть моей службы — это внутренняя кухня, которую раскладывать на атомы ни к чему. Все, что я могу сказать — скучать там не приходилось, даже сидя на унитазе.

Еще на подъезде к Музкафе, в одиноком кармане у тротуара я вижу знакомый голубой “пыжик”.

С шумом тяну воздух, радуясь, что сразу поехал сюда, проанализировав всю поступившую в мой мессенджер информацию от Карины за последний месяц.

Отстегиваю ремень еще до того, как Дубцов тормозит на маленькой парковке, где осталось как раз одно свободное место.

Как раз в этом месте в мою кровь начинает вливаться тестостерон.

Выхожу из машины, прихватив с собой стоящий у ног рюкзак и цветы. Антон выходит следом, Кир тоже.

Звеню дверным колокольчиком. В кафе от кондеев прохладно. Это рай. На нас пялятся все, включая Алёну Баркову, которую узнаю только за счет ее роста, потому что она отрастила волосы и сменила цвет с пепельного блонда, на что-то очень натуральное.

— Подержи, — отдаю Тохе свой рюкзак, впиваясь глазами в пространство.

— Блин… это надо заснять… — бормочет он.

Алёна, считает ворон, глядя на меня секунд тридцать. Отдав парню в фартуке, с которым трепалась до моего прихода, стопку кафешных меню, разворачивается на пятках и марширует за стойку, после чего скрывается в коридоре, который ведет на кухню.

Чувствую, как поджимается живот.

Уже через пару секунд она появляется снова, и ее голос смешан с голосом, от которого разгоняется пульс.

Карина появляется из коридора с подносом в руках, ее подруга семенит следом.

— Дай мне… — просит у нее поднос.

— Зачем?

Опустив подбородок, наблюдаю.

На ней короткий джинсовый комбинезон и майка. На ногах черно-белые кеды. Волосы собраны на макушке в тяжелый узел.

— К тебе пришли, — Алёна кивает на вход, горящими глазами глядя на мою девушку.

Игнорирую то, что примерно каждый присутствующий врубил камеру на телефоне.

Провожу ладонью по своей почти лысой башке, глядя в огромные зеленые глазища. Вижу, как вздрагивают крылья маленького прямого носа, как поджимаются губы.

— Эм… — смотрит на Алёну, толкая ей в руки свой поднос.